Приказы не обсуждаются

Утром Наташка сделала еще одну попытку напроситься участвовать в предстоящем деле, но Алексей Васильевич был незыблем как скала, и атака гражданки Мироновой захлебнулась. Симонов посмотрел на захлопнувшуюся за Наташкой дверь, хмыкнул и победоносно взглянул на Евгения. Дескать, видал, как с ними управляться надо? Миронов беззвучно поаплодировал.

Ближе к обеду приехал Борис. Начался подробный инструктаж. Впрочем, Симонов долго распинаться не стал и завершил свою речь неожиданно:

– В общем, орлы, действовать по обстановке и без дела под пули не лезть! Уяснили?

Орлы уяснили. Они осмотрели оружие и ту малость спецсредств, которая имелась, а потом дружно уселись обедать. Наташка ходила надутая, есть вместе со всеми отказалась, и только злорадно посоветовала перед боем не наедаться. Чтобы бегать легче было. Впрочем, настроение ее на качестве приготовленных блюд не сказалось. Все только нахваливали, даже обычно скупой на слова Хайнц.

Выехали в половину четвертого. До улицы, где находилось здание «ПЕНКО», было всего минут пятнадцать. Но решили сесть в засаду с запасом времени – на всякий случай. Перед этим те, кто курил, быстро высосали по паре сигарет, чтобы потом не хотелось. Одинокий микроавтобус и сам по себе достаточно подозрителен для человека, опасающегося врагов. А если из «ниссана» еще и дым валить будет…

И потянулось время. На месте водителя сидел Евгений, рядом с ним Симонов. Хайнц и Борис расположились в салоне. «Ниссан» поставили так, чтобы он не очень уж выделялся, то есть вписали его на случайно попавшееся свободное место у тротуара. С местом повезло, вход в «ПЕНКО» был отлично виден. В послеобеденное время в фирме наблюдался явный спад активной деятельности. То есть, может быть, люди внутри и работали, но вот посетители что-то не шли. Это было к лучшему.

Евгений включил радиоприемник, нашел местную станцию, передававшую музыку восьмидесятых, отрегулировал звук так, чтобы мелодии доносились еле слышно. Симонов недовольно покосился, но ничего не сказал. Действительно, разве может помешать хорошая песня, тем более звучащая тихо? Делать-то все равно нечего, сиди и пялься в лобовое стекло, гадая, приедет этот чертов Стайниц или нет.

Разговаривать не хотелось. Они просто сидели и слушали музыку. О том, что с ними может произойти через какой-нибудь час, не думали. Не то чтобы они были такими уж фаталистами, просто знали: бесполезно планировать свою судьбу, когда идешь в бой. Надо лишь сделать все, чтобы выполнить задание и остаться при этом в живых. Простая философия.

Стайниц приехал в половине седьмого, когда не оставалось уже никакого терпения дожидаться этого урода и курить хотелось неимоверно. Перед входом в «ПЕНКО» резко затормозил темно-вишневый «ягуар», из него стремительно вышел высокий стройный человек и направился к дверям. Симонов толкнул Евгения в бок:

– Он!

– Почему вы так решили? – спросил Миронов, хотя уже и сам понял: действительно он! А еще ему показался смутно знакомым профиль человека, вошедшего в здание. Да ну, ерунда, откуда бы он мог его знать?

Симонов, глядя на часы, отсчитывал время. Через десять минут скомандовал:

– Вперед!

Первым из автобуса вышел Борис. Одет он был все в ту же черную кожаную курточку и потертые джинсы. В руках у него был большой запечатанный конверт с адресом «ПЕНКО», на плече висела объемистая сумка. Неторопливой походкой он подошел к дверям фирмы и нажал кнопку вызова дежурного. Дверь приоткрылась, высунулась коротко стриженная голова охранника.

Евгений знал, что там сейчас происходит. Борис представился курьером, который принес деловое письмо для руководства фирмы. Охранник требует письмо, но Борис не соглашается, настаивает на том, что кто-то из ответственных лиц должен расписаться в получении. Наконец охранник сдается и впускает Бориса в здание.

– Так, – сказал Симонов. – Первый этап. Ждем семь минут.

Борис уложился. Через шесть с половиной минут дверь приоткрылась и оттуда призывно махнули рукой. На ходу доставая противогазы, троица выскочила из «ниссана» и ринулась к зданию.

Все сработало как нельзя лучше. Газ, который достал Симонов, действовал почти мгновенно. Все охранники валялись на полу в вестибюле. Тревогу они поднять не успели. Газ был почти бесцветен, но его из баллона, лежавшего в сумке, Борис выпустил много, и снимать противогазы пока не стоило. Так, не снимая «намордников», четверка миновала первый этаж, убедившись, что вся охрана, которая располагалась здесь, плюс еще несколько сотрудников фирмы спят глубоким счастливым сном. После пробуждения, примерно через час, у них будут дико болеть головы, такой у газа побочный эффект. Но ничего более страшного со здоровьем не произойдет. И хорошо, что никого не пришлось убивать.

Выше, на втором и третьем этажах, были свои сложности. Кабинеты Реттмара и Стайница находились на самом верху, и задачей группы Симонова было миновать второй этаж так, чтобы никто из сотрудников их не заметил. Поднять по тревоге охрану этот человек не смог бы при всем желании, но ведь можно просто позвонить в полицию! А полицейские здесь были бы совсем некстати.

Удалось. Помогло то, что раньше здание «ПЕНКО» было жилым домом, квартиры переделали под кабинеты, по лестнице подняться на третий этаж можно было, не заходя на второй. Но и тут нужно было действовать максимально бесшумно. Противогазы сняли, заменив их все теми же лыжными шапочками с прорезями.

На третьем этаже располагались всего три кабинета. Реттмара с приемной и секретаршей в ней, Стайница и главного бухгалтера. В последнем, кроме самого бухгалтера, седовласого господина лет шестидесяти, сидели еще две его помощницы, тоже солидные дамы.

Вся троица только раскрыла рты, когда в их кабинете вдруг возникли четыре человека в черных шапочках и с оружием. Но благоразумно визга поднимать не стали. Все-таки возраст и жизненный опыт – великие силы. Будь на месте этих дам какие-нибудь сопливые девчонки, точно бы завизжали, словно их резать собираются. А эти, хоть и с выпученными глазами, но достаточно спокойно подняли руки и встали. Хайнц скрупулезно оборвал провода двух телефонов, имевшихся в кабинете, потом отобрал мобильники у главного бухгалтера и его помощниц. Затем спокойно, тихим голосом велел лечь на пол и добытым тут же широким скотчем связал всем руки за спиной. Хорошее изобретение этот скотч! При достаточном количестве витков разорвать его весьма сложно даже самому сильному человеку. Кусками клейкой ленты были залеплены и рты пленникам, хотя вряд ли они собирались кричать. Так, на всякий случай.

Теперь предстояло самое сложное: нужно было брать Стайница. Но перед этим изолировать Реттмара и его секретаршу. Секретарша как раз и оказалась первой строптивой женщиной в этой фирме. Она, завидя входивших вооруженных незнакомцев, сунулась было к какой-то кнопке, но Борис прыгнул вперед и успел ударить ее по руке, тут же зажав рот, чтобы не заорала.

– Не балуйся! – тихо, но угрожающим тоном сказал он и поднес к глазам девушки пистолет. – Не будешь?

Та истово закивала. Но пришлось и ее связать. А дальше группу поджидал сюрприз. В кресле Реттмара сидел какой-то совсем другой человек. Он, впрочем, подобно главному бухгалтеру, также ошалел от вторжения посторонних людей в свой кабинет и даже не пытался что либо сказать, только вдруг очень сильно вспотел. Прежде чем ему заклеили рот, Алексей Васильевич тихо спросил:

– Кто вы такой? Где Реттмар?

И получил ответ, развеселивший и самого Симонова, и Евгения:

– Я Гюнтер Вайзен, заместитель господина Реттмара. Шеф срочно уехал в отпуск, оставил меня.

Евгений подмигнул Симонову: что я говорил? Голос он благоразумно пока не подавал, немецкий его оставлял желать лучшего, незачем оставлять в памяти этого Вайзена характерный русский акцент налетчика. Алексей Васильевич продолжил:

– Стайниц здесь?

– Да, – кивнул Вайзен, – у себя в кабинете. Позвать?

Но Хайнц толкнул его в кресло, сноровисто примотал все тем же скотчем, а напоследок залепил ему рот.

– Сами позовем!

У таинственного господина Стайница секретаря не имелось, хотя и был он здесь главным. Но зачем человеку помощник, если он в фирме появляется всего один раз в неделю, да и то на несколько часов?

Слишком все шло хорошо, быстро и спокойно вся операция совершалась, чтобы так же и закончиться. Но Евгений отгонял возникающее то и дело беспокойство, объясняя удачность действий опытом и слаженностью группы. Может быть, так оно и было в действительности. Но Стайниц оказался совсем не простым немецким бизнесменом, занимающимся незаконным оборотом контрабандных алмазов. Вроде бы они и не шумели, были предельно осторожны, однако глава «ПЕНКО» оказался готов к их визиту. Поэтому Хайнц, первым ворвавшийся в кабинет, тут же получил пулю в плечо из пистолета с глушителем и упал, перекрыв собой вход. Остальные замерли по сторонам двери, не решаясь продолжить атаку. Симонов сокрушенно покрутил головой и достал из кармана светошумовую гранату. Убрал звуковую функцию, собрался уже метнуть в дверной проем, как вдруг Стайниц заговорил из глубины кабинета. Заговорил по-русски!

Более того, он обращался к Евгению. Все оцепенели от неожиданности.

– Миронов! – позвал Стайниц. – Ты меня слышишь? Давай без глупостей! Живыми вы сюда не войдете!

Симонов изумленными глазами смотрел на Евгения. Потом одними губами спросил:

– Ты его знаешь? Откуда?

Евгений пожал плечами.

– Понятия не имею!

А Стайниц продолжал:

– Если хочешь поговорить, входи один, без оружия, с поднятыми руками.

Предложение нужно было принимать. Загадка требовала своего решения. Евгений выставил руку с пистолетом из-за косяка, чтобы было видно, потом медленно опустил оружие на пол. Симонов, отчаянно гримасничая, показывал ему: «Не ходи!», Борис смотрел как на самоубийцу. Но Евгений уже принял решение. Подняв руки, он вышел на свет. Посмотрел вниз, на лежавшего Хайнца. Тот был жив. Тогда Евгений перешагнул через тело и, не опуская рук, вошел в кабинет. Хайнца за ноги утащили в коридор.

– Закрой за собой дверь! – скомандовал Стайниц. – А теперь проходи и садись вон в том углу. Только спокойно, без суеты! Я успею выстрелить первым.

– У меня нет оружия, – хрипло сказал Евгений. Во рту у него все пересохло, очень хотелось пить. И еще курить.

Сначала он не разглядел лица хозяина кабинета. Тот стоял спиной к окну. Но хватило и тридцати секунд, чтобы узнать этого человека. Евгений чуть не выругался вслух. Как он мог не понять, кто это в действительности, когда Стайниц пробегал от своего «ягуара» до дверей фирмы?!

– Ну, что, узнал меня, Женя? – спросил Стайниц.

– Узнал, Сережа, узнал, – сказал Миронов, садясь в кресло и доставая сигареты. Ствол пистолета, направленного ему в грудь, слегка дернулся при этом движении. Но на курок Ступин не нажал. У него были хорошие нервы.

Это действительно был Сергей Ступин, бывший сослуживец Евгения по СОБ, Службе общей безопасности. И не только Евгения, но и Симонова.

– Поговорим? – предложил Ступин.

– Давай поговорим, – согласился Миронов.

– Тогда скажи своим, чтобы не ломились пока сюда, – попросил Ступин. – Я ведь стрелять буду.

– Не знаю, послушаются ли, – усмехнулся Евгений, но все же поднялся из кресла и, подойдя к двери, произнес: – Подождите пока там, хорошо? Тут интересный расклад намечается. Я позову потом!

– Слушаются? – спросил Ступин, садясь в кресло, стоявшее за столом. Стол у него был шикарный, из какого-то ценного дерева вроде палисандра, огромный, блестящий. Но пустой. На нем стоял только раскрытый ноутбук. И вообще обстановка кабинета была более чем аскетической: уже упомянутый стол и три кресла, да журнальный столик. Сразу становилось понятно, что хозяин не сидит здесь с утра и до вечера, иначе непременно постарался бы хоть как-то сделать помещение уютней. Картины повесил бы или что-нибудь в этом роде. Единственным украшением служили огромные напольные часы, которые казались совершенно чужими в этом помещении. Часы не шли.

– Я им не начальник, – ответил Евгений, опять садясь. На журнальном столике стояла большая металлическая пепельница, но какого-то казенного вида. – Неуютно у тебя.

– Все руки не доходят, – притворно вздохнул Ступин. – Может, со временем…

– Не будет у тебя времени, – жестко сказал Евгений.

– Ну, посмотрим, посмотрим… – опять вздохнул Ступин. – Говоришь, не начальник? А кто же? На простого исполнителя ты не похож. Да и, насколько я помню, не того полета ты птица, чтобы черновой работой заниматься. Скажи, – он подался вперед, навис над столом, в глазах загорелся нешуточный интерес, – это случайно так совпало, что мы тебя выбрали, или ты сам на нас вышел?

Евгений молчал, разглядывая собеседника. Неудивительно, что он не признал в нем когда-то молодого и веселого старшего лейтенанта Серегу Ступина. Это ведь он встретил новичка Миронова, только что прибывшего из Георгиевского учебного центра в штаб Службы. Да что там, именно Серега познакомил Евгения с Наташкой, когда пришел со своей девушкой на новоселье к Миронову! Девушка привела с собой подругу, которая и оказалась его будущей женой. Тогда Серега был легок в общении. Они стали почти друзьями, насколько это было возможно в тех условиях. Ведь Евгений часто уезжал в длительные опасные командировки и запросто мог не вернуться из любой.

Потом наступили сложные времена, СОБ расформировали, и они потеряли друг друга. В первый год еще изредка перезванивались, а потом и это закончилось.

Теперь вот встретились. Но лучше бы этой встречи не было…

Нынешний Ступин сильно отличался от прежнего. Конечно, годы никого не красят. Нет, Сергей не постарел, он возмужал. Евгений видел перед собой зрелого, сильного мужчину, много повидавшего и многому научившегося. Прочный загар, короткая стрижка, твердый взгляд холодных глаз. Ступин чем-то походил на Джеймса Бонда в исполнении Тимоти Далтона. Такой же резкий, целеустремленный и без капли ироничного отношения к происходящему вокруг. Помнится, этот Бонд не понравился ни продюсерам, ни кинозрителям, и его быстренько списали после двух фильмов.

– Что, сильно изменился? – спросил, не выдержав паузы, Ступин-Стайниц.

– Есть маленько, – кивнул Евгений.

– В плохую или в хорошую стороны?

– Не определился еще. Но, судя по поступкам – не в лучшую…

– А-а, это ты о похищении жены? – широко улыбнулся Сергей. – Ну, представь сам: как бы мы иначе тебя уговорили работать на нас? Ведь не согласился бы, правда? Но уверяю, никто твоей Наталье ничего плохого делать не собирался!

– Даже если бы я отказался стрелять? – прищурился Евгений.

– Даже в этом случае! – заверил Ступин.

– Свежо предание…

– Хочешь – верь, хочешь – не верь, – пожал плечами Сергей. – Но у меня и в мыслях не было причинять ей какой-нибудь вред. Как и тебе.

– Ну да! Поэтому и послал двух уродов меня шлепнуть! Денег стало жалко? Или свидетеля решил убрать?

Ступин поморщился.

– Понимаешь, дураков всегда хватает. Особенно исполнительных дураков. Один мой подчиненный решил инициативу проявить, вот и послал людей. Но, как я знаю, ты благополучно из ситуации выпутался?

– Наверное, раз перед тобой живой и здоровый сижу.

Ступин достал из ящика стола коробку сигар, достал одну, жестом предложил угощаться Евгению, но тот отрицательно помотал головой. Из своего кресла он видел, что сигары настоящие, кубинские. Не соврал Реттмар…

Щелкнув маленькой золотой гильотинкой, Сергей обрезал кончик сигары, немного погрел ее над спичкой и раскурил. Ароматный дым поплыл по кабинету. Во время священнодействия пистолет лежал на столе под правой рукой, а когда Ступин закончил, то вновь оказался направленным на дверь. Опасался хозяин «ПЕНКО». И правильно опасался.

– Так все же: простое совпадение или нет? Ты не ответил.

И что, рассказывать ему всю правду? Перебьется!

– Ты же когда-то был неплохим психологом, Сергей! Неужели не мог понять, что я из той породы людей, которая сопротивляется любому давлению? И тем яростнее сопротивляется, чем больше это давление. Со мной нельзя так разговаривать, как это сделали вы. Не понимаю я такого языка.

– А как еще я мог тебя заставить? Ты ведь прямолинейный, как трамвай! Просто предложить: приезжай и выстрели? Да ты не согласился бы ни за какие деньги! И что мне оставалось делать?

– А какого черта ты именно ко мне привязался? Что, постороннего киллера не мог нанять? И все прошло бы без сучка и задоринки. Да и дешевле бы обошлось.

– Деньги – труха, – небрежно отмахнулся Ступин. – Я бы и больше заплатил, много больше. Но кого можно было послать, чтобы убрал этого проклятого Симонова? Он же скользкий, как рыба! Двоих моих стрелков до тебя укокошил! И все подбирался ко мне! Вот и родилась такая мыль: найти профессионала, который этого гада хорошо знает.

Евгению вдруг пришла в голову странная идея.

– А кого ты послал меня подстраховать на другую башню замка?

Ступин смутился.

– Ну, кого, кого… Сам полез!

– Зачем? – поразился Миронов.

– Не доверял я тебе. Посчитал, что ты с Симоновым снюхаться можешь. Вот, на всякий случай…

– А сам-то зачем?

– «Пионерская зорька» в заднице заиграла! – огрызнулся Сергей. – Решил, так сказать, стариной тряхнуть! Но ты пулю правильно влепил. А я для страховки решил тоже пальнуть, только в голову. Не зря же на эту чертову башню карабкался? Только зачем ты в меня стрелял?

– Попал?

– Плечо задел, до сих пор рука с трудом двигается! Но – зачем?

– А что я должен был подумать, когда после моего выстрела еще один кто-то делает? Что следующая пуля мне достанется? Я прав?

– Не стал бы я в тебя стрелять! – замотал головой Ступин. – Ни за что не стал бы!

Потом успокоился и добавил:

– Но логика в твоих словах есть. Обиды на тебя не держу.

Неожиданно предложил:

– Выпить хочешь?

Евгений глянул на него исподлобья.

– Нет, Сергей, пить я с тобой не буду.

– Обиделся, – констатировал Ступин. – А на что, спрашивается? Жену у тебя украл? Так ты же ее назад забрал. Или нет?

«Так, – понял Евгений. – Он же ничего не знает. Ни того, что Симонов жив, ни того, что Наташку сам Миронов освобождал. Ну и информаторы у него! Руки оторвать!»

– Не забирал я ее. Пропала? А кто же тогда по телефону со мной разговаривал?

– Так, одна шалава русская, – небрежно махнул рукой Ступин. – Но ты не беспокойся, сегодня же супругу получишь. Как раз сейчас мои люди этим занимаются. Симонов взял, а мы вычислили, где он ее держит. Через полчаса позвонить должны. Хочешь, вместе здесь подождем?

Евгений похолодел. Получается, они оставили Наташку без охраны, а сейчас бандиты Ступина вламываются в дом и хватают ничего не подозревающую женщину. И это в то время, когда их главарь практически находится в руках Миронова! Какая-то патовая ситуация.

Но испуга своего не показал.

– Подождем. Но учти, если с ней что-нибудь случится…

– Все будет в порядке! Там сейчас людей Симонова почти и нет, уехали куда-то…

Он замер, соображая.

– Постой, постой… Так это ты с его людьми сюда пришел? Взял на себя руководство? Ну, силен! Знал я, что ты мастер! Но чтобы такой мастер? Ай, молодец! И они молодцы! Не успел труп хозяина остыть, как тут же к другому переметнулись! Позволь спросить, чем ты их увлек?

– Много есть способов, – неопределенно сказал Евгений. Ну не сообщать же этому… что «покойный» Симонов сам во главе своей маленькой армии стоит за дверями и дожидается сигнала Миронова?