Приказы не обсуждаются

– Да как-то к слову не пришлось, – сказал Карл. Водка уже начала свое благотворное действие. Щеки у него порозовели, на лбу выступили капельки пота.

– И где твой отец ее нашел? – не унимался Евгений.

– В лагере…

– К-каком лагере? Концентрационном, что ли? – от удивления Миронов даже начал слегка заикаться.

– Можно и так сказать. В ГУЛАГе.

– Что там-то твои родители делали? – возопил совсем уже ошарашенный Евгений. – Они что, шпионами были?

– Ну почему, шпионами? – недовольно поморщился Карл. – Отец в Поволжье газетой руководил. А война с Германией началась, его и забрали. Потом на поселении жил. Там с мамой познакомился. Ее отец каким-то заслуженным комиссаром был. Попал под сталинские репрессии, семья тоже. Вот они познакомились, поженились. А когда война кончилась, уехали в ГДР. Отец коммунистом был, здесь неплохую работу нашел, стал директором завода.

– Так вот почему вы с Паулем так хорошо по-русски разговариваете, – догадался Евгений. – Вы же и впрямь наполовину русские.

– Не знаю, – скривился Карл. Ему явно не нравилась такая постановка вопроса. – Я себя чувствую настоящим немцем!

– А Пауль? – вкрадчиво спросил Миронов.

– Пауль может думать так, как он хочет! – заявил резким тоном Шнайдер. И стало ясно, что старший брат его совсем не считает себя чистокровным германцем и тяготеет к славянам. Отсюда его приятельство с советскими офицерами и интерес к происходящему сейчас в России.

– Н-да, интересные новости… – протянул Евгений. Затушил окурок, решительно добавил в стаканы. – За это точно надо выпить!

– За что – за это? – не понял Карл.

– Ну… – смешался Евгений. – За такие новости!

– Не понимаю, что особенного в этих новостях, – сказал Карл, но все же опрокинул стакан в рот. Стал усиленно жевать твердую колбасу. Движения его уже приобрели некоторую вольность, даже размашистость, и Евгений понял, что «клиент дозрел».

Он тоже закусил колбасой, взял новую сигарету и как бы между делом спросил:

– Так о чем ты со мной хотел поговорить?

Карл тут же сник. Исподлобья посмотрел на Миронова, потом попросил:

– Сигарету не дашь?

– Ты же не куришь!

– А-а! – Карл махнул рукой. – Сейчас надо закурить!

Неумело прикурил, затянулся, закашлялся, но сигарету не бросил. Нетвердо ступая, сходил на балкон, принес пепельницу. Евгений подумал, что такого поступка мужа Анна не одобрит, но промолчал.

– Вот о чем я хотел поговорить, – решился наконец Карл. – Я – предатель!

– В каком смысле? – прищурился Миронов.

– В самом прямом! Я тебя предал и Наташу тоже.

Он помолчал немного, потом добавил:

– И себя предал.

Евгений вздохнул, но торопить его с признаниями не стал. Пусть уж сам выговорится.

– Ты про Маргариту знаешь? Знаешь, знаешь, я вас знакомил! Она хорошая женщина, только стерва. Много раз хотел с ней расстаться, но так и не решился. Я ведь не часто у нее бываю. Только когда в Москву приезжаю.

Он сильно затянулся, опять зашелся кашлем и опять не стал гасить сигарету.

– И вот недавно пришел ко мне в офис человек. Здесь, в Эрфурте! И положил мне на стол фотографии. А там мы с Маргаритой в таких положениях!..

Карл помотал головой. Ему трудно было рассказывать, но он все-таки себя пересилил.

– Ну, ты знаешь, что у мужчины с женщиной бывает! Да еще с такой энергичной, как Маргарита. И эти люди все засняли. Я не знаю, каким образом! – вдруг повысил он голос. – Потом всю квартиру обшарил – ничего не нашел, никаких камер!

– Тихо, тихо! – постарался угомонить начинающего бушевать немца Евгений. – А то Анна услышит.

– Вот-вот, – закивал Карл. Его все больше и больше развозило. – Именно что услышит. А могла и увидеть. Тот человек, который приходил, сказал, что фотографии они покажут Анне. Если… – Он вдруг притянул Евгения к себе и зашептал на ухо: – Если я не устрою так, чтобы ты, лучше с женой, а еще лучше – с сыном, приехал сюда. А что оставалось делать? Анна бы этого не пережила! Я и согласился. Думал, ничего особенного.

– И во Францию тоже сказали привезти? – уточнил Евгений.

– Нет, про Францию я сам придумал! – хихикнул Карл. – Правда, удачно получилось? Только в Эрфурт ты, может быть, и не поехал бы. А если еще и во Францию…

– Да, – с чувством сказал Миронов. – Это ты здорово придумал.

– Я же хитрый! – опять подавился смешком Карл. – А потом, когда мы в Кольмаре были и Наташа пропала, тот же человек ко мне подошел и записку для тебя передал. Я только тогда понял, что наделал! Ведь они так хотели тебя заманить… С моей помощью. Прости меня!

И он зарыдал.

«Ну вот, – с неудовольствием подумал Евгений. – Теперь его успокаивать нужно! Все-таки он не русский, а немец! Опять развезло с минимальной дозы».

Он похлопал партнера по плечу, всучил ему стакан и заставил выпить. Как ни странно, помогло. Даже не успев как следует пореветь, Карл начал приходить в себя. Вот что значит психика бизнесмена. Все ему нипочем. Слезу пустит и тут же, если дела поправляются, начнет улыбаться как ни в чем не бывало.

– Тебе фотографии хоть отдали? – спросил Миронов без особого интереса. Наплевать ему было на грехи этого немца. Хорошо хоть Кирюха отказался ехать с ними!