Приказано выжить!

– Чем ты так людей озаботил? Зашёл в кузню, а там горн остыл и кузнец с женой о чём-то шепчутся. Истома с Миленой из избы не выходят, Изяслав от тебя вышел, мимо прошёл, не заметив. Что ты такое им наговорил?

– Наговорил…, хмм. – Хмыкнул я. – А наговорил я, что замерли мы на месте, а нам идти дальше надо. Для этого предложил мастерам помощников себе найти, да расширить свои производства. Самим старшими над ними стать и присматривать за всем. Головня уже не успевает наши заказы выполнять, а ведь и со стороны люди с просьбами идут, завалили. У Истомы пока всё хорошо, но только пока. Весна придёт, начнём строиться, и захлебнётся Истома в работе, задерживать нас станет. Верфь поставлю, где полотно на паруса покупать? В Новогород ехать? Свои мастерские ставить надо. Вот Милену и Любаву и озадачил подумать. Опять же, пора нам самим начинать одежду шить, а не покупать втридорога. Кто ещё? Изяслав? Он что – всю жизнь собирается десятком командовать? А ведь может и полусотню потянуть и больше. Было бы желание. Да и возраст у него уже хороший, пора бы и о жене и о детках задуматься. Кстати, это и всех остальных дружинников касается. Жильё мы поставим ради такого дела всем желающим. Все только довольны будут. Вот об этом и поговорил с людьми, предложил подумать хорошо и завтра мне ответить.

– Правильно поговорил, тянешь людей за собой, не даёшь в тине киснуть. Поддерживаю тебя полностью. Если поговорить надо с кем-нибудь или помочь чем, говори, не стесняйся.

– Людей нам не хватает, сам видишь – стройку развернём, а работать на ней будет некому. А если и впрямь варяги придут? Да пожгут, порубят вокруг всё. Вот и помоги – наберите с Изяславом людей охочих, будем дружину расширять, иначе не устоять нам. Головне да Истоме помощников найти надо, да толковых помощников.

– Толковых помощников никто не отдаст…

– Таких найти надо, кто сам мастером стать не сможет по бедности, или кто от разорения убегал и всё бросил. Да мало ли… – Махнул я рукой. – Было бы желание. Это я тут чужой, вот только сейчас народ присматриваться ко мне начинает. Нет у меня времени ждать, пока они присмотрятся, поверят, потом поздно может быть.

– Думаешь, придут варяги?

– Думаю, придут. И бежать от них я не хочу… Как не хочу и голову свою сложить по глупому.

– Хорошо, поеду в городище, бросим клич по земле. Может, кто и откликнется… И ещё вопрос – когда пойдём место под храм искать?

– Подождём. Снег растает, ледоход пройдёт, тогда и сходим на место.

– Ты что, знаешь, где тот камень лежит? Откуда?

– Был я на том месте и камень этот видел. Только где нам людей взять на строительство?

– Для такого дела люди всегда найдутся, потом они и к тебе помогать придут.

– Тогда ждём, когда вода спадёт. Согласен?

– Согласен.

Вот так мы и поговорили к общему удовольствию. Я получил поддержку от Яромира, и лишний раз убедился, что всё делаю правильно. А Яромир получил от меня уверенность в будущих поисках. Хорошо ещё, что не стал спрашивать, почему мы с ним осенью туда не сходили. Хотя, видимо, просто время тогда не пришло.

После разговора забрал свои ножи, арбалет с болтами, и до ужина тренировался в стрельбе и метании из разных положений. Вволю настрелялся по корзинам с песком так, что даже заработал мозоли на пальцах от тетивы. Хорошо бьёт, но хотелось бы ещё мощнее. А это лишний вес. Но утяжелять арбалет не хочется. И хочется, и колется… Хотя, всё-таки придётся сделать десяток тяжёлых и мощных – пригодятся. Вот и поставлю задачу мастеру, пусть лишний раз задумается, как одному везде успеть.

Пошёл, затопил баню, скоро мне это не по чину будет, так хоть сейчас душу отведу. Проверил воду в баках и просто сидел и отдыхал, наблюдая отрешённо, как по стенам прыгают огненные блики от огня в печке. Даже светильник не стал зажигать. Да, Головня всё-таки сделал светильник, и теперь у нас нет лучин, перешли на жировики. Потихоньку начали их продавать на торгу, и отбоя от желающих нет.

Истома сделал десяток тачек и в следующий раз поедет на торг с Головней, попробует выставить на продажу одну. Посмотрим, что из этого выйдет.

Подкинул дровишек в печку и тут меня потревожили. Ввалились Головня с Истомой, Любава с Миленой и Изяславом за компанию. Чувствую, на улице ещё остались наши дружинники и вся печная бригада.

Любава кивнула Милене, и та начала споро накрывать на стол, вытаскивая из корзин всякие вкусности. Понятно, кто у них старший. Впрочем, так и должно было быть. Махнул рукой всем, чтобы усаживались. Головня зажёг светильники, и стало светло. Рассеялся сумрак, а тёмные тени заполошно заметались по углам. Тут и Яромир подошёл. Молодец какой, чуйка у него железная, вон как перемены чует. Степенно расселись, только Головня остался на ногах. Видимо, ему первому слово дали.

– Боярин, обдумали мы твоё предложение, посоветовались друг с другом, Яромира спросили. Решили сказать, что принимаем твоё предложение, и согласны со всем. Ещё хотим поклониться поясным поклоном за всё то, что ты для нас делаешь.