Приют изгоев

— Тайна, известная троим, уже не тайна, — пояснил Линкис. — Княжне помогали спуститься в Талас двое краевиков. Одним из них и был подпоручик Энзис.

— И он проговорился, — со злобной усмешкой, похожей на гримасу отвращения, сказала княгиня.

— Судя по датам на документах, эти сведения дошли до им-перцев только в последние месяцы.

— Но почему именно Сухейль?

Княгиня, в сущности, не задавала вопроса, но Линкис тем не менее ответил:

— Они желают получить от нее сведения о Наследнике. Без ее показаний о его смерти Князь-Сенешаль не имеет права провозгласить себя Императором.

— Ну что ж, придется разыскать Эйли, — сказала со вздохом княгиня. — Было еще что-то важное? Может быть, что-то о князе Сабике?

Линкис покачал головой:

— Князь Сабик Империю пока не интересует.

— Интересно, почему?

На сей раз Линкис на риторический вопрос княгини отвечать не стал.

Княгиня взяла со стола протокол допроса, перелистала, бегло просматривая. Думала она, однако, совсем о другом.

— Когда состоится заседание Малого Кабинета? — спросила она.

— Через восемь дней, — подсказал Линкис. Княгиня встала, подошла к бюро, открыла один из ящиков, с минуту перебирала какие-то письма, потом сказала:

— Я думаю пригласить на заседание господина Ахеа.

— Не стоит, — покачал головой Линкис. — То есть, не на это заседание. Собственно, это ваше дело, но о таких решениях Малый Кабинет следует предупреждать заранее.

Княгиня какое-то время смотрела на Линкиса.

— Хорошо, — сказала она наконец. — С Ахеа мы поговорим в другом месте.

Аламак Менкар листал местную газету, особенно тщательно он просматривал объявления о найме работников. Старик Офиухос недавно объявил, что болен и на два месяца отправляется на лечение в Соляные Пещеры, а посему его команда может считать себя в отпуске или поискать временную работу. Менкар пока размышлял, не обернуться ли ему в Столицу и обратно с каким-нибудь товаром, или же поболтаться по Отмелям — в Таласе ему нравилось.

— Какие-нибудь новости? — спросил князь Сабик, останавливаясь около него.

— Пожалуй, ничего, ваше высочество, — ответил Менкар. — Правда, я пока читаю местные объявления.

Он перевернул страницу, начал читать частные объявления, переданные гелиографом, и вдруг встрепенулся.

— Что-то случилось? — спросил его князь.

— Что? Нет, ничего. — Менкар оставил газету в кресле и быстро скрылся у себя в комнате.

Князь подобрал газету, просмотрел и пожал плечами. Ничего особенного. Потом он вернулся к началу полосы и еще раз внимательно прочитал объявление, помещенное в самом верху: «Эйли, срочно свяжись со мной. Мама».

Менкар вернулся на террасу с кошельком в руке, на ходу он пересчитывал деньги.

— Вы куда? — окликнул его князь.

— На гелиограф, надо послать депешу, — на несколько секунд остановился Менкар.

— Припишите, пожалуй, от меня, поручик, что я тоже хотел бы поговорить с княжной Сухейль, — сказал князь. Менкар ничуть не смутился, встряхнул кошельком:

— Не уверен, что у меня хватит денег. — Он смотрел князю прямо в глаза. — Я позавчера малость потратился, а в банк заехать было недосуг.

Князь усмехнулся и без лишних слов бросил ему свой кошель с мелочью. Менкар ловко подхватил его на лету и, даже не поблагодарив, побежал прямиком к каналу, где отчаянно замахал руками, привлекая внимание проплывающего мимо катамарана.

Он просидел около конторы гелиографа примерно часа два, но ответа из Эквулей так и не дождался. Потом гелиографист вышел на крыльцо, поманил его и вручил бланк — его же послание, поверх которого была наклеена бумажка, где типографским способом значилось: «Адресат выбыл».

— Ага, — слегка оглушенно пробормотал Менкар. — Выбыл, значит…

— Выбыл, — подтвердил гелиографист с веселым сожалением. — Ты не унывай, приятель. Может, твоя девушка сорвалась с места, чтобы прилететь к тебе на крыльях любви.

— Ага, как же. Жди… — Менкар сунул свою бумажку в карман куртки и уже без прежней энергии побрел искать попутную лодку.

Однако он расстраивался зря.

Два дня спустя князь Сабик вышел утром на террасу и обнаружил Эйли, сидящую возле стола в одном из плетеных кресел. Она зябко куталась в пеструю накидку из тапана и вяло ковыряла ложкой в тарелке с кашей. Сабик сначала не поверил своим глазам, но потом подошел, сел за стол напротив девушки и сказал, улыбнувшись:

— Здравствуй, сестренка.

Но улыбка быстро сошла с его лица, потому что была, кажется, совсем не к месту.

Эйли качнула головой и что-то прошелестела в ответ; встречаться с Сабиком взглядом она избегала.

В дверях кухни появилась служанка и, увидев Сабика, тут же исчезла, чтобы вскоре вынести поднос с завтраком для князя.

— Ты давно здесь? — спросил Сабик.

— Около часа, — тихо ответила Эйли и поправила сползшую с плеча накидку.

— Случилось что-нибудь?

— Меня требуют в Столицу. — Эйли наконец подняла глаза, и у Сабика сжалось сердце. — Это из-за того взрыва в Ар-и-Дифе. Им нужен заложник.

Они помолчали. Потом Сабик медленно покачал головой.

— Я думаю, не только поэтому. Ты, кроме всего прочего, еще и единственный человек, который знает, что случилось с Наследником.