Приют грез

Ив ощутила возрастающую злость. Она так сжала кулаки, что ногти впились в кожу. Но девушка не могла себе позволить устроить сцену при маме. Нужно увести Алексея отсюда.

– Что ж, отлично, – буркнула она. – Пройдемте сюда, мистер Константин. – Ив резко встала и распахнула перед ним дверь.

Алексей последовал за ней, попрощавшись с миссис Хоквуд.

– Ив…

– Сюда, мистер Константин. – Ив пошла к коридору, ведущему к комнатам, где жили больные дети.

Алексей перехватил ее за локоть. Ив замерла.

– Ив, я пришел поговорить с тобой, а не осматривать дом. Нам нужно объясниться.

Ив повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

– Нет, мистер Константин. Если вы пришли за этим, я должна просить вас уйти. – Она дернулась. – Прошу вас меня отпустить.

Он повиновался.

– Ив. Нам нужно поговорить. Я бы предпочел встретиться наедине, но, если ты хочешь, мы можем сделать это здесь. Я не уйду, пока ты не выслушаешь меня.

Ив взглянула на Алексея. Его лицо исказилось от боли. С минуту девушка молча смотрела. Не в глаза, нет. В лицо. Она не могла думать, дышать, делать что-нибудь. А потом… Ив развернулась и направилась к главному входу.

Он последовал за ней.

Ив было все равно. Она шла в свое убежище, в укромный уголок, где пряталась с детства. Задолго до рождения Чарли Ив убегала сюда, чтобы остаться наедине со своими мыслями. Она знала, что здесь никто не услышит и не увидит ее слез.

– Ну? – скомандовала она. – Я слушаю.

С минуту Алексей молчал. Он разглядывал Ив. Что-то в ней изменилось. Исчезло.

– Почему ты не сказала мне, зачем хочешь вернуть Бомонд? – спросил он, наконец.

– Я говорила.

– Ты сказала, что этот дом принадлежал твоей матери, и все, – возразил Алексей.

– Ты знал, что здесь находится клиника. Я упоминала об этом несколько раз.

– Да, но я, как и все, думал… – он шумно вдохнул, – что это частная анонимная клиника для богатых и знаменитых алкоголиков и наркоманов.

– Хочешь сказать, таких алкоголиков и наркоманов, как я и моя мать?

– О твоей матери давно ходили слухи. Что она слишком много пьет. Теперь-то я понимаю, почему. – Алексей замолчал, а потом с отчаянием произнес: – Боже, если бы я знал! Если бы я только знал!..

На миг повисла тишина. Ив слышала биение собственного сердца. Она до сих пор не могла заглянуть Алексею в глаза. Но она смотрела ему в лицо. Внезапно он заговорил:

– Прости меня. Пожалуйста. Прости меня за то, что я с тобой сделал.

Ив подняла голову.

– Я не могу. – Она обняла себя руками, как будто ей было невыносимо холодно. – Я не могу простить тебя. Не могу простить себя.

– Себя?

– Да. – Ее голос звучал ровно, бесстрастно. Как будто за нее говорил кто-то другой. – Умом я понимаю, что меня нельзя судить за такое поведение. Что я сделала это ради мамы и тех детей, которые нуждались в этом доме. Но это ничего не меняет. – Ив говорила еле слышно. – Годами я наблюдала за своим отцом. Я знаю, что такие как он, не имеют принципов. Они спят с женщинами за деньги и за другие услуги. И ты такой же, Алексей. Той ночью ты заставил меня почувствовать себя самой последней портовой шлюхой. Даже если бы я потеряла память, ничего бы не изменилось. Я сделала то, что сделала. Ничто никогда не сможет этого изменить. Ничто. – Ив замолчала.

Злость все больше овладевала ею. Она уже не могла сдерживать ярость.

– Ты не имел права так поступать! – закричала девушка. – Не имел права! Хотела ли я вернуть этот дом из-за Чарли и таких же, как он, или из-за того, что моя мама страдала алкоголизмом… или потому, что я наркоманка, у тебя не было никакого права так поступать со мной!

Ее слова болью отзывались в сердце Алексея. Но он должен был выслушать ее, должен был дать ей понять, что раскаивается.

– Ты заставил меня заниматься с тобой сексом! И не смей говорить мне, что секс – это составляющая любых здоровых отношений! То, что ты заставил меня пережить, больше было похоже на порнофильм! Грязную порнуху! И тебе об этом известно! Более того, ты добился того, что я испытывала при этом удовольствие! К чему скрывать? Я не хотела, чтобы все было так! Меньше всего я желала получить от этого удовольствие! – Ив замерла. На ее лице отразилось отвращение. – Но я не могла остановиться! Не могла ничего поделать с собственным телом. Потому что тело создано для того, чтобы испытывать наслаждение. Потому что секс – это наивысшее из удовольствий, данное нам свыше. Но не для того, чтобы разрушить чью-то жизнь, а для того, чтобы наполнить ее. И не говори, что я сумасшедшая. Это не так. Я просто хотела, чтобы все было по-другому. Хотела…

Ив замолчала. Алексей не пошевелился. Кажется, каждое слово давалось ему с трудом.

– Ив… я не могу… изменить… то, что я сделал. Ты и представить себе не можешь, как я ненавижу себя за это, но пойми, позволь мне объяснить кое-что… я… умоляю тебя. Когда я… взял тебя… в ту ночь, я думал… я считал, что ты… не такая… что ты… шлюха…