Приглашение в рай. Рассказы

Наконец-то ночь. Меня немного потряхивает, пока я спешно одеваюсь, убираю по карманам револьвер и ножи. Я взял сумку для денег и перекинул ее через плечо, замотал лицо шарфом и вышел на охоту. Прекрасное чувство. Дороже любых денег. Я хочу им насладиться. Город на первый взгляд выглядел замерзшим и вымершим, но пройдя немного чувствовался запах дыма. Жители топили печи, а иногда и просто жгли костры. Случайных прохожих почти не было. Каких-то противоправных действий не наблюдалось. Я почувствовал даже некий укол разочарования. Я не сразу, но нашел свой контейнер и перегрузил оставшуюся часть денег в сумку. Тела с улиц кто-то убрал, но мусор и разрушения никуда не делись.

 Охота не складывалась, и я решил поискать себе транспорт. Парковка муниципального транспорта была пуста и, судя по всему, разграблена. Полицейский участок был сожжен и пустовал, снег намел внутрь здания небольшие сугробы. Исправных машин нигде не было видно. Пожарная часть не сгорела, но ворота были открыты, машин не было, в маленьком городском таксопарке стояло две машины, но они обе тоже сгорели дотла. Я довольно долго блуждал по улицам, почти до рассвета: сильно продрог и отчаялся.

Один раз я погрелся у костра, который жгли в переулке вахтовики с выработок, направлявшиеся автостопом к перевалу. Они сказали, что машин катастрофически не хватает и что они застряли у нас, неизвестно насколько. Информация меня не обрадовала и все же я не терял надежды. Обходя одну из улиц, я приметил следы ожесточенной перестрелки: Россыпи стреляных гильз, кроваво-грязный снег, разбитые окна ближайших домов, но самое главное я приметил глубокую свежую колею в снегу. Здесь явно кто-то катался совсем недавно на чем-то большом. Катался и катался, из города много кто уехал, может и с огоньком, что тут такого, но чутье толкнуло меня идти дальше по улице. На первом перекрестке, у поворота на перевал, уже изрядно засыпанный снегом, стоял старый почтовый фургон, который привозил нам почту из центра сортировки. Он был бит по кругу и весь в дырках от крупной дроби. Задние двери не закрывались, а внутри все было залито кровью. Черт побери, что же здесь такое было? Водительская дверь была заперта, я подергал ее несколько раз и отошел в задумчивости. В другой ситуации я пошел бы дальше – фургон выглядел не сильно лучше сгоревших тачек в центре, но что-то мне подсказывало, что его можно оживить. Я обошел машину, потряс пассажирскую дверь за ручку и в итоге выбил стекло и пролез внутрь. Подняв капот, я обнаружил, что радиатор пробит в нескольких местах, после принятия в себя заряда дроби, также были оборван провод к замку зажигания и прострелен воздушный фильтр. Помимо спущенного сзади колеса ничего больше, что мешало бы мне отползти на нем в сервис, я не нашел. Минут через пятнадцать моих скачек от капота к водительскому месту и обратно, фургон ожил. Я замкнул провода от замка напрямую – временная схема, конечно, но ключей взять было не откуда.

 С трудом, вихляя и поминутно глохнув я выехал из сугроба и поплелся в сторону сервиса Макса Шлезига. Я не знал уцелел он или нет, но он был, в принципе, по дороге к моему дому и я рассчитывал там поживиться хоть чем-нибудь. Ехать на пробитом радиаторе можно было не долго. Подъезжая к сервису, я уже составлял в уме список всего необходимого для фургона: нужно было заменить пробитое колесо, снять сломанный задний бампер, который шумел, греб снег и мешал ехать, заделать или заменить радиатор, найти и заделать течь бензинового шланга – в салоне явственно пахло бензином, а уровень топлива сразу ощутимо начал проседать… внезапно я увидел ЕЕ. Темная фигура, женщины или подростка метнулась в темноте между домами. Решение созрело мгновенно я придавил педаль газа и фургон, тяжело вздохнув, рванул в сторону неизвестного. Метров через двести я догнал ее, это была белая женщина на вид тридцати лет, она несла тяжелую сумку с вещами, и не могла быстро бежать с ней, а бросить ее не догадалась. Я выпрыгнул из машины, даже не заглушив мотор, и кинулся за ней. Я чувствовал себя волком, заприметившим легкую добычу, увидев, что ее преследуют, она закричала и бросила наконец-то сумку, но было поздно – я довольно легко настиг ее, видели бы меня наши местные врачи ха-ха, и ударил ее рукояткой револьвера по голове изо всех сил. Она упала и потеряла сознание, шапка слетела, обнажив на снегу длинные каштановые волосы. Я перевернул ее двумя руками и осмотрел в свете фонаря.

– Ты очень красивая, Я буду звать тебя Элисон.

Элисон тяжело дышала, с ее лба к переносице текла тоненькая струйка крови. Уверен она даже не почувствовала, как я волок ее к машине и с трудом запихнул в кузов.