Приглашение на бал

— О, Алессандро… — сочувственно вздохнула она.

Он поднял на нее глаза. Его красивое лицо не выражало никаких эмоций.

— Он умер, когда мне было девятнадцать, оставив нам после себя только долги. Моя мать побиралась бы на улице, если бы я не начал работать. Свои последние годы она прожила в палаццо в Риме, которое я когда-то поклялся ей купить. — Немного помолчав, он добавил: — Я просто пытаюсь убедить тебя в том, что тебе никогда не придется ни о чем беспокоиться. Я всегда буду о тебе заботиться.

Сдерживая слезы, она протянула руку и погладила его по лицу:

— Мы будем заботиться друг о друге.

Он потерся шершавой щекой о ее ладонь, затем накрыл ее своей:

— Ты никогда не пожалеешь о том, что отказалась от своих мечтаний ради брака со мной. Я, конечно, не рыцарь в сверкающих доспехах, но буду к тебе добр и внимателен. У тебя не будет собственного бизнеса, но я буду много работать, чтобы давать тебе и нашему ребенку все, что вы только пожелаете. Я осыплю тебя самыми красивыми драгоценностями, о которых раньше ты и мечтать не могла.

Нахмурившись, Лилли отдернула свою руку:

— Что значит — у меня не будет собственного бизнеса?

— Я думал, это для тебя очевидно, — немного растерянно произнес Алессандро.

— Нет, — произнесла она с деланым спокойствием. — Ты знал, что я расстроюсь. Именно поэтому ты поставил меня перед фактом после свадьбы. — Я бы никогда не согласилась отказаться от собственного бизнеса.

Алессандро пристально посмотрел на нее:

— Если бы ты хотела этого по-настоящему, ты уже давно бы что-нибудь предприняла для осуществления своей мечты.

У Лилли перехватило дыхание. Он прав. Она уже давно могла бы открыть собственный бизнес, но потратила драгоценное время на страхи и сомнения.

— Тебе больше никогда не придется думать о деньгах, — продолжил ее новоиспеченный муж. — Я буду покупать тебе все, что бы ты ни пожелала. — Он улыбнулся: — Если ты захочешь изготавливать украшения ради собственного удовольствия, я не стану возражать.

— Как великодушно с твоей стороны, — пробормотала она.

— Когда ты привыкнешь к роли моей жены и матери моего ребенка, мы вернемся к обсуждению этого вопроса. — Его взгляд смягчился, и он погладил ее по щеке: — Я хочу, чтобы ты была счастлива, Лилли, и сделаю для этого все возможное.

Увидев в его глазах и почувствовав в его прикосновении нежность, Лилли облегченно вздохнула. У них все получится.

— Я буду делать то же самое для тебя.

Алессандро озорно улыбнулся ей.

— Ты делаешь меня счастливым каждую минуту. — Наклонившись, он поцеловал ее: — Просто пообещай мне, что ты никогда не будешь мне лгать.

— Я никогда не буду тебе лгать, — торжественно поклялась Лилли.

— Io bacio.[2]

— Io bacio, — повторила Лилли.

Стоя у окна с видом на бирюзовые воды Коста-

Смеральда, ее преподаватель итальянского улыбнулся:

— Tu baci.[3]

— Tu baci, — повторила Лилли, расхаживая по комнате на четырехдюймовых каблуках с книгой на голове.

— Lui bacia.[4]

Повторяя спряжение глагола «baciare», Лилли обнаружила, что улыбается. Ее преподаватель знал, что она недавно вышла замуж, и специально выбрал глагол «целовать». Хотя Лилли устала прямо держать спину и ходить на каблуках, она чувствовала себя счастливой. У нее болела голова от уроков этикета и итальянского языка, но она не только выучила, как будет на родном языке ее мужа «вилка», но и научилась отличать прибор для салата от прибора для десерта.

Этот мир отличается от того, что она оставила, уехав из Миннесоты. Ее отец выходец из народа. Ему всегда было наплевать на этикет. Сейчас, после недели, проведенной на Сардинии, Лилли чувствовала себя усталой. Но это приятная усталость. Ее щеки загорелись, когда она вспомнила, что Алессандро проделывал с ней прошлой ночью и что она проделывала с ним. Чем смелее она становилась, тем больше ему это нравилось.

— Moltobene,[5] — наконец удовлетворенно произнес ее учитель итальянского.

— Вы способная ученица, принцесса, — сказала швейцарка из престижного пансиона, дающая ей уроки хороших манер.

— Grazie, — весело ответила Лилли.

Способная ученица? Она никогда прежде этого не слышала. Правда, сейчас ей не нужно читать и писать. Только слушать, повторять и запоминать. Ее муж дал учителям особые указания.

Ее муж.

После недели, проведенной на белой вилле Алессандро на Сардинии, семи дней блаженства в качестве его жены, она все еще обожала это слово. Посмотрев на часы, она чуть не уронила книгу, когда обнаружила, что уже почти пять. Ее любимое время дня.

Поймав направление ее взгляда, учитель итальянского кивнул:

— Мы закончили. — Он повернулся, чтобы взять свой портфель. — Buonasera, Principessa.[6]

Мадам Рено сняла с головы Лилли книгу в кожаном переплете, попрощалась с ней и вышла из комнаты вслед за учителем.

Principessa. Еще одно слово, к которому она никак не может привыкнуть.