Приглашение к греху

– Что это такое, как вам кажется, лорд Закери? – спросила сидевшая рядом с ним Вайолет.

Он тряхнул головой и снова остановил свой взгляд на тете Тремейн, которая надула щеки и протянула руки.

– Я рад, что я не в команде тети, – рассмеялся он.

– Посмотрим, что ты скажешь, когда до тебя дойдет очередь разыгрывать шараду, – сказала тетя, делая вид, что обгладывает большую кость, а потом швыряет ее через плечо. – Я видела кое-какие из твоих попыток.

Сидевшая напротив него Кэролайн в приступе неудержимого смеха повалилась на плечо Джоанны. Она редко смеялась. Чаще либо фыркала, либо хихикала, словно боялась, что если не будет серьезной, то не сможет добиться своей цели.

Она была не похожа ни на кого из тех женщин, которых он знал, и определенно была единственной, которая была более высокого мнения о себе, чем о нем. Что касается ее страсти, она прозрела гораздо раньше, чем он. И даже тогда, когда он подумал, что наконец сделал свой выбор, только ее страсть и способность проникать в сущность явлений помогли ему задуматься над последствиями своих действий. В армии он мог завоевать славу и умереть на поле брани, но, взявшись за разведение скота – процесс медленный и гораздо менее престижный, – он сможет улучшить жизнь не только свою, но и многих других.

Он тоже преподал Кэролайн один урок, но ей придется еще многому научиться. Закери не считал ее скучной. Глядя на нее, он ловил себя на мысли, что перемены в нем не ограничились выбором карьеры. Изменился он сам. Ему еще предстоит узнать насколько, но обратного хода уже нет. Да и зачем?

Ему нравилось, что Эдмунд прислушивается к его планам, взвешивает все «за» и «против» и находит их разумными. Нравилось, что местные фермеры, которых он привлек к участию в проекте, приходили к нему с вопросами и он мог на них ответить. Возбуждение от того, что он ступил на новый путь, начало сменяться спокойным удовлетворением, которого он раньше не испытывал. Закери не собирался отказываться от этого дела и совершенно точно знал, кого ему благодарить за то, что у него открылись глаза.

Кэролайн встретилась с ним взглядом и тут же отвела глаза. Нет, он никогда не считал ее скучной. Ни как женщину, ни как художницу, ни как… жену.

Господи! А это откуда взялось? Уж слишком большой скачок от намерения отказаться от славы и смерти до идеи женитьбы. Он встал.

– Закери? – спросил Эдмунд.

– Извините, – сказал он, неожиданно охваченный паникой, смешанной с каким-то непонятным восторгом. – У меня разболелась голова. Надо глотнуть свежего воздуха. Я вернусь через несколько минут.

Чуть было не сбив с ног Барлинга, он вылетел за дверь. Полная луна освещала тропинку к пруду и ближайшему пастбищу, и он отправился в этом направлении.

Он шел медленно, стараясь привести в порядок свои мысли. Неожиданная мысль о женитьбе вовсе не означает, что он на самом деле решил жениться. И то, что он восхищается Кэролайн и она ему нравится, не означает, что он хочет на ней жениться. Да если бы и захотел, она не собирается выходить замуж за него. Через неделю она уедет в Вену.

Закери прислонился к ограде пастбища. Это просто смешно. Конечно же, он не хочет жениться. Просто дело в том, что благодаря Кэролайн и ее отцу он вдруг прозрел и увидел свое будущее, которое казалось теперь интереснее и перспективнее. Перемены вызывали мысли о еще больших переменах, и, кроме карьеры, самое большее, что он мог бы сделать, – это стать женатым человеком. Вот так, очевидно, возникла эта мысль о женитьбе.

Тут к нему подошла Димидиус, видимо, желая получить морковку или яблоко. Закери начал рассеянно чесать ее за ухом. Как странно, что он нашел свое будущее в корове. Красивой, но все же корове.

– Не помешала? – услышал он за спиной голос Кэролайн.

Он вздрогнул от неожиданности, но продолжал чесать за ухом коровы.

– Разговор был каким-то односторонним. Как вам удалось избежать шарады?

– Наверное, ваша тетя изображала короля Генриха Восьмого, а потом пошла за своей шалью.

– Ах, Генриха. А я думал, что она изображает моего брата Шарлеманя.

– А я все думала и думала. Значит, не он один.

– О чем?

– О том, какой ответ я получу через пять дней от месье Танберга.

А потом она уедет и даже не обернется.

– Да. Вам помочь уложить вещи?

– Нет.

Кэролайн провела рукой по его спине, а когда он обернулся, ее ладонь переместилась ему на грудь.

– В последние несколько дней вы сделали кое-какие заявления. Но я подумала, не были ли они лишь пустыми разговорами.

– Нет, мисс Уитфелд, это не так.

– Докажите.

Сказки о том, что лунный свет вызывает безумие, видимо, имели под собой почву, но он не собирается терять драгоценное время, пытаясь найти лекарство от этого вида безумия.

Они страстно поцеловались, и Закери понял, что она не флиртует.

– Мы не можем делать это здесь, – пробормотал он.

– Может, в конюшне? – спросила она, стягивая с его плеч камзол.

– Не очень романтично.

– Мы не можем вернуться в дом. Кто-нибудь нас увидит. И я точно не собираюсь пройти пешком три мили до гостиницы в Троубридже. Тем более что там все знают нашу семью.