Читаем Приезжий полностью

— На реке.

— Что же она — к обеду-то?

— А то ты не знаешь Ольгу! Набрала с собой кучу книг… Да придет, — куда она денется.

— Старшая, — пояснил хозяин. — Грызет гранит науки. Уважаю теперешнюю молодежь, — честное слово. Ваше здоровье!

— Спасибо.

— Мы ведь как учились?.. Кхах! Мамочка, — у тебя где-то груздочки были.

— Ты же не любишь в маринаде.

— Я — нет, — а вот Игорь Александрович попробует. Местного, — так сказать, — производства. Попробуйте. Головой понимаю, — что это, — должно быть, — вкусно, — а — что сделаешь? — не принимает душа маринад. В деревне вырос — давай все соленое. Подай, — мама.

— Так что там — про молодежь?

— Молодежь? Да… Вот ругают их-такие-сякие, — нехорошие, — а мне они нравятся, — честное слово. Знают много. Ведь мы как учились?.. У вас высшее?

— Высшее.

— Ну, — примерно в те же годы учились, — знаете, — как это было: тоже — давай! давай! Двигатель внутреннего сгорания? — изучай быстрей и не прыгай больше. Пока хватит — некогда. Теперешние — это совсем другое дело. Я чувствую: старшей со мной скучно. Я, — например, — не знаю, — что такое импрессионизм, — и она, — чувствую, — смотрит сквозь меня…

— Выдумываешь, — Николай, — встряла женщина. — У тебя — одно, — у ней — другое. Заговори с ней о своих комбайнах, — ей тоже скучно станет.

— Да нет, — она-то как раз… Она вот тут на днях мне хоро-о-шую лекцию закатила. Просто хорошую! Про нашего брата, — инженерию… Вы знаете такого — Гарина-Михайловского? Слышали?

— Слышал.

— Вот, — а я, — на беду свою, — не слышал. Ну, — и влетело. Он что, — действительно, — и мосты строил, — и книги писал?

— Да вы небось читали, — забыли только…

— Нет, — она называла его книги — не читал. Вы художник?

— Что-то вроде этого. Сюда, — правда, — приехал пописать. Тире — отдохнуть. Мне у вас очень понравилось.

— У нас хорошо!

— У нас тоже хорошо, — но у вас еще лучше.

— Вы откуда?

— Из Н-ска.

— Я там, — кстати, — учился.

— Нет, — у вас просто здорово!

Женщина с тревогой посмотрела на гостя. Но тот как будто даже протрезвел. И на лице у него опять появилось ироническое выражение, — и улыбка все чаще вспыхивала на лице — добрая, — ясная.

— У нас, — главное, — воздух. Мы же — пятьсот двадцать над уровнем моря, — рассказывал хозяин.

— Нет, — мы значительно ниже. Хотя у нас тоже неплохо. Но у вас!.. У вас очень хорошо!

— Причем учтите: здесь преобладают юго-восточные ветры, — а там — никаких промышленных предприятий.

— Да нет, — что там говорить! Я, — правда, — предпочитаю северо-восточные ветры, — но юго-восточные — это великолепно, — И там никаких промышленных предприятий?

— А откуда? Там же… эти…

— Нет, — это великолепно! А как у вас с текущим ремонтом?

Хозяин засмеялся:

— Во-он вы куда!.. Нет, — тут сложней. Могу только сказать: юго-восточные ветры на текущий ремонт влияния не оказывают. К сожалению.

— А вал? Собственно говоря, — как с валом?

— Вал помаленьку проворачиваем… Скрипим тоже.

— Вот это плохо.

— Я вам так скажу, — дорогой товарищ, — если вы этим интересуетесь.

— Коля, — за тобой заедут? А то будут ждать…

— Козлов заедет. Если вы уж этим заинтересовались…

— Коля, — ну кому это интересно — текущий ремонт, — вал?

— Но товарищ же спрашивает.

— Товарищ… просто поддерживает беседу, — а ты на полном серьезе взялся… Не будет же он с тобой об импрессионистах говорить, — раз ты ничего в этом не понимаешь.

— Не на одних импрессионистах мир держится.

— Не перевариваю импрессионистов, — заметил гость. — Крикливый народ. Нет, — вал меня действительно очень интересует.

— Так вот, — если вам это…

— Ольга идет.

Гость, — если бы за ним в это время наблюдать, — заволновался. Привстал было, — чтобы посмотреть в окно, — сел, — взял вилку, — повертел в руках… положил. Закурил, — Взял было рюмку, — посмотрел на нее, — поставил на место. Уставился на дверь.

Вошла рослая, — крепкая, — юная женщина. Она, — как видно, — искупалась, — и к ее влажному еще телу местами прилипло легкое ситцевое платье, — и это подчеркивало, — сколь сильно, — крепко, — здорово это тело.

— Здравствуйте! — громко сказала женщина.

— Оля, — у нас гость — художник, — поспешила представить мать, — Приехал поработать, — отдохнуть… Игорь Александрович.

Игорь Александрович поднялся, — серьезно, — пристально глядя на молодую женщину, — пошел знакомиться.

— Игорь Александрович.

— Ольга Николаевна.

— Игоревна, — поправил гость.

— Игорь!.. Игорь Александрович! — воскликнула хозяйка.

— Я не поняла, — сказала Ольга.

— Твое отчество — Игоревна. Я твой отец. В сорок третьем году я был репрессирован. Тебе было… полтора года.

Ольга широко открытыми глазами смотрела на гостя… отца?

С этой минуты в большом, — уютном доме Синкиных на какое-то время хозяином сделался… гость. У него появилась откуда-то твердость, — трезвость, — И он совсем не походил на того беспечного, — ироничного, — веселого, — каким только что был. Долго все молчали.

— Игорь… — прерывающимся голосом, — отчаянно заговорила хозяйка, — ты нашел! Ты сказал — это случайность… Нет, — ты нашел! Это жестоко.

— Нашел, — да. Я искал много лет. Случайность с домом… Синкина.

— Но это жестоко, — Игорь, — жестоко!..

Перейти на страницу:

Похожие книги