Придворный. Гоф-медик

На самом деле не знаю, какой он преподаватель, как учит и учил ли когда-нибудь вообще. По дисциплинарным вопросам у нас классные надзиратели есть, отдельно для девочек и для мальчиков. Даже до школьного инспектора мне как до луны, пока с поведением порядок. А уж тем более до самого директора. Но не могу же я так ответить.

— С вами, баловниками, без строгости никак нельзя, — с улыбкой говорит вельможа и опять поворачивается к директору. — Насчёт золотой медали я не против. Считаю, заслужил, коли достойно выдержал курс. Да и одарённым оказался к тому же, а волшебники Короне нужны, их везде нехватка, — потом снова задаёт мне вопрос. — Вот если я тебя сей же час к себе на службу в Министерство поставлю, что потянешь?

Коварный дядя, вопросик с очень большим подвохом.

— Ваше Сиятельство, без обучения и стажировки, наибольшее смогу пробоваться помощником писаря или копиистом. Коли форменные требования узнаю, надеюсь, скоро до писаря дотяну. Выше, виноват, Ваше Сиятельство, сказать не могу. Службы не знаю, гадать боюсь.

— Скромно. Прошлый раз задал такой вопрос одному юнцу, так тот сразу в директора департамента запросился. А ты лишь в помошники писаря. Умён, коли знаешь, что ничего не знаешь, — министр вновь заговорил с директором. — Ладно, раз такого молодца воспитали, спишем сочинение вольнодумца на его дурость. Вам лично и гимназии наказаний не воспоследует.

Школьный инспектор от облегчения даже громко икнул. На прощание взрослых вновь удостоили рукопожатия, а меня довольного кивка. Уже выйдя, но ещё не захлопнув дверь, я выдохнул своё нелицеприятное мнение о хозяине кабинета:

— Великий человек!

— Да, — был вынужден со мной согласиться директор, — и отличный руководитель.

Только инспектор не успел лизнуть задницу министру.

Брильянт

— Ваша Милость! — в голосе вошедшего звучали торжествующие нотки. — Брильянт чистейшей воды!

— Да ну?! — недоверчиво, но с предвкушением отозвался собеседник.

— Точно! Тянет на золотую медаль. Уж на что де Риарди солдафон, а хвалил. Говорит, как гвардеец марширует и выправку прекрасную имеет. Велел в характеристику рекомендацию записать о поступлении в гвардию. Отец — слабый одарённый, дворянин из захудавшего рода волшебников. Мать тоже из дворян, тоже из рода волшебников, но не одарена. Живут скромно, однако достойно. На лицо не то что красив, но не без приятственности, а со шрамом так вовсе неотразим для дам. Волшебник. Уже имеет запас маны на шестой круг и пробудил две линии родовых знаний. По отцу Лечение, по матери Огонь. Тут тебе он и целитель, тут тебе он и боевой волшебник.

— Так не бывает! Не было ни гроша, да вдруг дукат!

— Сам не поверил, Ваша Милость. Запросил Гильдию. Их экзаменаторы в восторге. Рассказывают, зажёг свечу, поднял восемь перьев разом, заставил те кружиться. А свою ладонь над свечой держит и жжёт, да при том ещё улыбается. Когда велели прекратить, сам себе мажески залечил ожог. Я, признаться, полюбопытствовал, лично его принял. Умён не по годам. Уникум, Ваша Милость! Брильянт! И почерк хорош! Экзамен по словесности написал готиком, прямо сейчас ставь перебелять бумаги в высшие инстанции. Другие работы тоже недурны, а скоропись просто чудо как хороша! В сочинении статью цитировал, что Ваша Милость велели зимой в газету послать. Слово в слово! Сам проверил. Извольте посмотреть, его работу с собой принёс.

— Да, верно. Почерк точно хорош. И действительно слово в слово прописал. Ведь знать не мог, что до меня дойдёт, значит от души, от чистого сердца старался. Получается, без лести предан. Что приятно, и я не зря старался. Любит меня простой народ, раз мои размышления изучает и в сочинениях цитирует.

— Так точно, Ваша Милость! Вас народ любит! Гимназист зря не написал бы. Он вообще хорош, шельма. Хитёр, как не знаю кто. Льстит, как будто уже двадцать лет провёл на службе! Такой медоуст, что хоть к себе в канцелярию бери. Чинопочитание понимает и со старшими очень уважителен! На чин до девятого класса может рассчитывать. Если он вам не сгодится, я, право слово, под себя возьму, по Попечительству целители весьма надобны. Место ему в Канцелярии найду.

— Но-но! Ты это! Не тронь! Может он мне сгодится. Пойду, посмотрю сей бриллиант.

Аудиенция

Совсем чуток подождали, и всех, кроме меня, отпустили. Через полчаса какая-то чиновница выглянула из дальнего кабинета и поманила пальцем. Оно вроде не того, дворянину по щелчку пальцев с места срываться, но я не гордый, я пошёл. Дверь распахнулась, едва приблизился. Служитель принял фуражку и кинжал, а чиновница ушла в боковую дверь. Меня повели на следующий этаж. Пока шёл, мозг работал как компьютер. Привычно отобрали оружие, но не обыскали. Значит не мне не доверяют, а так положено. А к кому не положено посторонних с оружием пускать? Ой! Мы с тобой, Стахушка, на самый верх взлетели.