Придворный-2

— Ваша Милость, вчера, после отставки из придворных Лауры, находясь в несколько нервическом состоянии, долго не мог…

— Уснуть. Дабы успокоиться, вышел погулять. Как же! Помню! Много покойников?

— Ваша Милость, все живы! Просто я прогуливаясь…

— Совершенно случайно нашёл бумажку. Сказал же — помню.

— Как вы разрешили…

— Давай, что у тебя?

— Вот, Ваша Милость.

— Угу… Так… А это… Вон оно как выходит! А я-то всё не понимал… И тут значит… Больше этим пока не занимайся. За ночную прогулку хвалю, и поверь, не забуду. Не ты, а охранители должны были это принести. Ладно, разберусь. Что ещё нагуляешь, докладывай. И не записывайся, заходи, если у меня никого нет. Прикажу, тебя будут пускать сразу.

Братья

— Никому из прежних верить нельзя! Никому! Всех менять надо! Срочно ближников ставить. И главу охранителей первым гнать. Я спрашиваю: "Почему не доложили?", а он мне на чистом глазу втирает: "Не хотел беспокоить Ваше Величество из-за крайней мелочности вопроса." А? Я сам должен решать — какой вопрос мелок, какой велик. Если б Тихий не принёс документы, я же согласился бы!

— А он откуда узнал?

— Какая разница? Узнал и узнал. Он сейчас весьма популярен в народе, вот кто-нибудь ему и подсунул донос. Если бы только одно это! Куда ни кинь, всюду клин. Ни охранители, ни Гильдия так и не разобралась, откуда пошло, что лич во Дворец приходил. Святая Мать по следам ходила, не нашла проход в катакомбы, откуда этот самый "лич", по словам очевидцев, появился. А откуда он пришёл?! Вдруг в следующий раз вновь тем же путём воспользуется?

— Может портал?

— Какой портал? Прошлый Верховный в порталах не был силён. Да и сейчас таких портальщиков, кроме Стаха, всего два-три человека! И те не в нашем королевстве. Тут всё проще и хуже. Неупокоенный был, причём сильный. Святая Мать не ошибается в таких вопросах. Но кто убил волшебников и священников? Нежить? Ой, вряд ли! Святые отцы бы её сразу почуяли и не подпустили к себе, драться бы начали. А ведь и волшебники были. Значит, их убил кто-то из тех знакомых, кому доверяли.

— Кроме охранителей кто-то этим занимается?

— Церковники. Их люди же пострадали. Да и считают своей прямой обязанностью нежить упокоить. Раньше или позже найдут. Кто-нибудь из верующих проболтается.

— Разве что проболтается… Может Тихого выяснить пошлёшь?

— Тихого… Тихий хорош, но во все дела его пихать не надо. Нельзя всё на одного навешивать. Надо чтобы те, кому положено работали. По хорошему, его ещё обучить положено. Я приказал, его уже начали тренировать. С Эдмундом поговорил, похоже, Стаху и там дело найдётся.

— Что такое? Стах уже помог герцогу, тот смог оппозицию к ногтю прижать. Или ещё кто против протектората козни строит?

— Там немного другое. А мой зятёк демонстративно Стаха не любит, потому сам просить ни о чём не может. Мне придётся приказать. Эх! Отец-отец! Кабы не ты, я бы ещё лет десять спокойной жизнью жил!

— Ладно тебе. За полгода-год выстроишь под себя систему, потом будешь сидеть спокойно, как паук в паутине, изредка высовываясь, жирных мух пососать.

Разговоры

— Я с мамочкой хочу поговорить.

— О Стахе?

— Ага. Я так жалею, что не видела, как он голову отрубил!

— Я тоже. А Лаура — дура. Зачем она такого рыцаря от себя отставила? Он для неё всё делал, драгоценности дарил, на дуэлях сражался, а она только землями откупается. Надо было его поцеловать в губы! Как во взрослых книжках дамы своих кавалеров целуют. Я у мамы подглядела. И на рисунке мужчина женщину к себе прижимал.

— Молчи уже! Маленькая ещё про поцелуи рассуждать. В губы целоваться неприлично. А в щёчку неинтересно — как будто с родственником целуешься. Но Лаурка точно глупая. Вышла бы себе замуж за Эдмунда, а Стаха оставила своим придворным. Раз он свободен, если попросить в защитники, как думаешь, дадут?

— Давай, на двоих попросим? Поноем, может и дадут.

* * *

— …Одно только плохо — Эдмунд очень ревнив. По его настоянию, пришлось Стаха от себя удалить. Знаешь, как мне жалко? Он всегда был такой деликатный и щедрый.

— Понятно, жалко. Он теперь тебе больше ничего подарить не сможет, а то твой совсем взбесится. Эдмунд сам-то тебе что подарил?

— Так… колечко… не очень дорогое, но миленькое. Может быть, когда в герцогстве дела поправятся, будет щедрее.

— Возможно. Слушай, я тут придумала, как ты сможешь с бароном спокойно видеться.

— Как?

— Смотри — прошлый раз он с моей сестрёнкой толком и не поговорил, а про то, что ему невесту показывают, даже не понял. Ты придумай какой-нибудь повод для встречи. Своему честно скажешь — сестру подруги пристраиваешь. Она на тебя рассчитывает. Герцог, может, сам помогать нам в сватовстве будет.

— Разве через Мариану попробовать?

* * *

— Дочка, хоть и не хочется у тебя отнимать мечту, но скажу — нет, с бароном Тихим наша семья родниться не будет.

— Папулечка, но почему? Стах же совсем свободен! Он даже от принцессы отставлен!