Причастие мёртвых

Ответа он не ждал, на такие вопросы никто никогда не отвечает. Лень объяснять, не хочется формулировать, слишком сложно, чтобы хоть кто-то понял, или просто принципы не велят рассказывать о проблемах. Но, хоть на вопросы и не отвечают, все равно лучше спросить. Потому что если спросишь, есть шанс что-нибудь узнать, а если не спросишь — не узнаешь ничего. Про Занозу Мартин знал слишком мало, а зависело от упыря слишком много, чтоб предоставить ему самому разбираться с собственными закидонами. Ну, и еще было просто интересно понять, что это его так торкнуло. Образок и распятие, что ли? Да вряд ли. В Милане и Монце у него на такие штуки иммунитет должен был выработаться, там же одни сплошные церкви и одни сплошные христиане.

И в чем тогда дело? 

Заноза впустил его в комнату, закрыл дверь и прислонился к ней лопатками. Мартин почувствовал себя так, будто вошел в клетку с хищником, и тот отрезал ему путь к отступлению. Не очень хорошее ощущение, потому что собственный, вроде бы, крепко спящий, хищник — кафарх[24], как называли эту часть души на Кариане — настороженно приподнял уши во сне.

— Она меня испугалась, — сказал Заноза. Посмотрел на Мартина исподлобья, прищурив светло-голубые, холодные глаза, и все так же, без эмоций, констатировал: — если б ты был человеком, ты бы сейчас тоже испугался. Но тебя я специально пугаю, тут все правильно.

— Ничего не понял, — Мартин достал из карманов куртки две бутылочки с кровью. — Ну, испугалась, и что? Ты весь в черном. В черных очках. Посреди ночи. Черной. А Берана суеверная, она из того времени, когда в вампиров все верили. На, поешь лучше.

— Мне не нужно заедать стресс, — сказал Заноза ядовито. Но бутылочки взял, тут же вскрыл одну, поднес к губам и кровь в ней исчезла.

Удивительное зрелище! Мартин хоть не раз это видел, все еще не привык.

— Меня нельзя бояться, если я этого не хочу, — Заноза вытащил пробку из второй бутылки, — если она меня испугалась, значит, со мной что-то не так. Либо я начал портиться, либо меня портит Тарвуд. Чертово чародейство, будь оно проклято…

Хотел Заноза того или нет, но голос раскатился рыком, низким и страшным.  И кафарх внутри Мартина снова дернул ушами, прислушиваясь.

«Только не разбуди его!» — Мартин слишком хорошо представлял себе, что будет, если хищник проснется.

— Ты ешь, — он кивнул на бутылочку в руках Занозы, — все с тобой так. А Тарвуд не портит, он… ну, как бы ослабляет. Во всех смыслах. Лишает магии и физической силы.

— У меня нет никакой магии.

— Тогда почему тебя нельзя бояться? Ты, вообще-то, не выглядишь дружелюбным, хоть в плаще, хоть без плаща.

— Я выгляжу страшным? — Заноза опустошил вторую бутылку, — хрен там! Я выгляжу раздражающе, я могу бесить, я привлекаю внимание. И, чтоб ты знал, Мартин, — он отошел от двери, пересек номер и уселся на край стола, — когда на меня обращают внимание, я уже не бешу и не раздражаю. Я нравлюсь. Я так устроен. И меня это устраивает. А эту вудуистку, или кто там она, я напугал. Значит, что-то испортилось, сломалось и не работает.

Он нравился. Мартин помнил их первую встречу, помнил свою реакцию, помнил, как удивлялся миролюбию Лэа. Заноза не преувеличивал, он действительно привлекал внимание и нравился. Это не было воздействием на душу или разум — воздействий такого рода Мартин просто не чувствовал. Значит, просто личное обаяние? Тот самый магнетизм, который приписывают вампирам в книгах?

— Но разве это не магия?

— Scheiße, — сказал Заноза. Ругательство прозвучало без тени экспрессии. — Какая, на хрен, магия, если я знаю, как это работает и могу научить?

— Типичное рассуждение дилетанта, — Мартин не любил, когда о магии говорили, как о чем-то непостижимом. — Магия — такая же наука, как твоя математика, она подчиняется законам природы, и ей можно научить. Хочешь научиться?

— Нет. И дайны — не магия.

— Ну, как знаешь. Кстати, можно легко проверить, магия это или нет. Сделай, что-нибудь, и посмотрим, если я не увижу никаких новых красок, значит, не магия.

— Ты не увидишь, — меланхолия Занозы на глазах сменялась мрачностью, — как ты можешь что-то увидеть, если ничего не получится? Раз не получится, значит, не работает.

— А почему не получится? Получалось же. Лэа ты нравишься, мне нравишься, Мигелю и Ане тоже сразу понравился. Ты даже Калимму очаровал. Если с Бераной что-то не сработало, это не значит, что больше работать не будет.

Заноза взял со стола сигареты, вытащил одну, протянул пачку Мартину. Он курил «Житан», Мартин, когда бывал на Земле, покупал «Галуаз». В отношении табака у них с Занозой вкусы совпадали. В отношении спиртного тоже. И женщины им, кажется, нравились похожие. Интересно.

— Фигня в том… — упырь зажмурился, когда Мартин щелкнул зажигалкой. Затянулся дымом и только потом приоткрыл один глаз, — что если не получилось один раз, то уже и не получится. Это я, — он выдохнул сквозь зубы. — Я говорил тебе, что никого нет лучше?

Мартин кивнул:

— Ты так или иначе даешь это понять.

— Все время.

Дополнение было к месту, так что Мартин кивнул снова.