Прибежище богов

– Приветствую тебя, Афина, – ответил тот, кто говорил голосом своего адепта, – я тоже рад тебя видеть. Хочу напомнить, что, загнав вас, как ты выразилась, в эту дыру, я спас ваше семейство от развоплощения и превращения в мелких демонов. Сама ведь знаешь, что тогда там, наверху, ваше время подошло к концу, и люди обратились к новым богам и новым идеалам. Это сделало ваше существование там в прежнем качестве просто невозможным.

– Они обратились к тебя, дядя, – Афина произнесла это нейтральным тоном, но оттенок обиды все же прозвучал в ее голосе, – и именно ты, вместе с несколькими ренегатами, ставшими твоими апостолами, снял с этого процесса все пенки, сливки и прочую сметану, как утверждает наш штатный плут Гермесий.

– Это было неизбежно, – ответил отец Александр, – если бы ваше семейство осталось там, среди соблазнов верхних миров, то оно с легкостью уничтожило бы и себя и всех, кто еще продолжал верить в олимпийских богов. И тогда вас вспоминали бы не как прекрасных и романтических существ, человекоподобных и понятных, а как ужасных демонов, разрушающих все, к чему они прикасаются, как Ваала и Тиамат. И тогда у человечества не было бы ни идей гуманизма, ни эпохи Возрождения, ни много чего еще, что составляет основы большинства современных цивилизаций в верхних мирах.

– Да, наверное, оно так и есть, – кивнула Афина и легкая морщинка пролегла между ее бровей, – Афродита и Гермесий мне много чего рассказывали о том, что происходит в верхних мирах. Но я не знала, чему верить, а чему нет. Ведь Гермесий у нас известный плут, а Афродита настолько легковерна, что ей может заморочить голову любой красавчик. Но и здесь у нас все не так уж благополучно. Половина семейства, только дай им волю, рванет в верхние миры, пусть и на правах обычных демонов или духов явлений. А вторая половина тут же сцепится между собой в ожесточенной схватке за власть, точнее, за ее вечно ускользающий призрак, поскольку настоящей власти среди олимпийцев нет и никогда не было. Это не то что у тебя, дядя, где царит жесткая, почти военная дисциплина.

Отец Александр покачал головой и произнес:

– Убрав вас из верхних миров, я всего лишь замедлил процессы уже начавшегося в вашей семье распада. Или ты скажешь, что еще тогда Аполлонус не планировал устроить переворот и, сместив Зевсия с поста верховного бога, править вместе со своей сестрой Артемидой?

– Да, – кивнула Афина, – ты прав. Он это планировал. И в этом случае половина семьи была бы на его стороне, половина на стороне законной власти, в силу чего разразилась бы такая семейная междоусобица, которая могла бы полностью уничтожить наше семейство. Но сейчас дело зашло еще дальше…

– Знаю, – сказал отец Александр, – существуют три группы: Геры, Аполлонуса, твоя и стоящей наособицу Кибелы. Покойный Арес, хоть и официально считался нейтралом, но оказывает скрытую силовую поддержку своей матери, и ее позиции в связи с его смертью сильно пошатнулась…

– Более чем сильно, – подтвердила богиня мудрости и справедливой войны, – они пошатнулись настолько, что Аполлонус в любой момент может начать действовать. Он уже несколько раз зондировал почву насчет моей позиции в этом вопросе. Но я не отвечая прямо ни «да» ни «нет», давая понять, что буду верна законной власти, что бы ни подразумевалось под этими понятиями. Но теперь терпение Аполлонуса может лопнуть, и он, вместе со своей сумасшедшей сестрицей начнет убивать всех, кого заподозрит в нелояльности. Да и Гера тоже может слететь с резьбы, и после смерти любимого сына обозлиться на весь мир. Правда, каким-нибудь оводом тебя, дядя, не проймешь, ты, чай не корова Ио. А для настоящей войны по всем правилам кишка у Геры все же тонковата.

– Хм, – задумался священник, – и в самом деле, Афина, возможно, что все будет именно так. Тогда единственно, что я могу сделать – это пригласить в наш лагерь всех, кто считает, что его существование под угрозой, и дать им свою защиту. По крайней мере, до тех пор, пока все вокруг не устаканится, и на троне Верховного бога не воссядет тот, кто наиболее этого достоин.

– Хорошо, – кивнула та, – я согласна с твоим предложением, но хочу спросить – не значит ли это, что ты сам назначишь преемника несчастному Зевсию?

Отец Александр даже отпрянул от Афины.

– Ни в коем случае! – воскликнул он, – преемника Зевсию изберете вы сами из числа наилучших и многоопытных. Если бы у Аполлонуса была бы хоть капелька ума и немножечко терпения, он получил бы все, но без бунта, крови и убийств, просто потому, что при всем богатстве выбора другой альтернативы просто нет.

– А теперь будет? – с интересом спросила Афина.

– Теперь будет.

– Понятно, – удовлетворенно кивнула богиня, – на место Зевсия ты хочешь посадить своего человека, того самого, которому я так опрометчиво передала наследство Ареса. Остается только надеяться, что это будет добрый господин…