Прятки в темноте

— И поэтому ты решила согласиться на предложение Григория Фурманова. Много денег пообещал за обман родной бабушки? — В моём голосе хорошо читалось то, что я виню её за это. Обычно я старалась быть беспристрастной, но этот человек был мне когда-то дорог. Теперь я не была уверена, что мы всё ещё близки.

У меня не укладывалось в голове, как я могла так переживать и носиться без сна по забытому Богом посёлку за человеком, попытавшимся обмануть члена своей семьи. Я, в свою очередь, переживала за каждого старика, который по глупости подписал документы Жмурикова, хотя они для меня были никем. Половину я даже лично не знала. Меня удивляло, что Кристина настолько сильно изменилась за то время, что мы не виделись.

— Ты разочарована во мне? — Битникова боялась поднять на меня взгляд и напряжённо разглядывала свой гипс.

Я не стала отвечать на этот вопрос. Она прекрасно знала, что я ей отвечу. Не хотелось выяснять отношения в больнице среди людей, которым нужны тишина и покой.

Теперь я могла ехать домой со спокойной совестью. Дело уже в руках Кирьянова, Кристина и её бабушка никуда не пропадали, были целыми и почти невредимыми.

Но уезжать до того, как Никита выйдет из палаты отца, не хотелось. Теперь, после того, что я выяснила, он не казался мне преступником. В очередной раз кости оказались правы во всём: чувства не нужно было сдерживать, рядом были предатели, путешествие, следствием которого станут перемены в жизни, действительно состоялось.

— Чего не уходишь? — спросила Кристина, которая и сама не торопилась оставлять меня наедине со своими мыслями.

— Жду кое-кого. Думаешь, я стала бы зря терять время в поисках тебя? — Это больше звучало как шутка, но осознание того, что я действительно что-то обрела в Забивалове, даже немного пугало.

Всю жизнь бежала от чувств, а тут решила притормозить. Почему-то мне стало важно поговорить с Никитой, обсудить всё, что происходило и ещё только произойдёт в недалёком будущем. Только от него зависит, будем ли мы поддерживать общение после всей этой истории, ведь сама я не особо активно шла на контакт. И при этом сидела и ждала его после нескольких бессонных ночей.

— Ушам своим не верю, — обстановка между нами стала более привычной, и Битникова улыбнулась, наблюдая за мной. — В твоём сердце появилось место для кого-то? Я думала, что там лишь работа.

— Пока рано забегать вперёд, но, может, ты и права, — загадочно ответила я, не отрывая взгляда от двери, ведущей в палату Григория Викторовича.

Мне ещё предстоит привыкнуть к тому, что таинственный Макс остался в прошлом, а в будущем меня ждало как минимум общение с более простым и понятным Никитой.

Вспомнив о том, что в моей сумочке всё ещё лежит телефон подруги, я протянула его ей, из-за чего Битникова тут же оживилась.

— Боже, ты спасла меня! Заряжу его и хотя бы вернусь к чтению юридических книг.

— Ушам своим не верю, ты решила вернуться к профессиональной деятельности? — на её же манер проговорила я, на что Кристина лишь несильно ударила меня кулачком в плечо.

И теперь всё было спокойно. Наконец расследование можно было считать завершённым.

Глава 21

Молчание растянулось на долгие десять минут, из которых минимум семь Битникова бросала на меня виноватые взгляды. Сложно сказать, действительно ли я испытывала обиду из-за её поступка, скорее разочарование. Я всегда знала, что она не самый честный человек, который не умеет добиваться успеха своими силами. Ей проще было найти того, кто поможет выплыть со дна, чем пытаться грести самостоятельно. Этим мы и отличались.

— Кристин… я не виню тебя. Это был твой выбор. — Мой тихий голос заставил её вновь поднять взгляд и опечаленно вздохнуть.

— Не знаю, жалею ли я о случившемся. В последнее время я стала хуже себя понимать, — признание вышло скомканным, но я поняла её.

— Дам тебе номер знакомого психотерапевта. — Я усмехнулась и уже собиралась как-то подбодрить подругу, но из палаты отца вышел Никита.

Он неспешно направился ко мне и присел рядом, откидываясь на стену спиной и прикрывая глаза.

Вид у него был уставший. Судя по лёгкой улыбке на губах, с отцом всё было в порядке, поэтому я решила не тянуть с вопросами. Чувство такта было мне присуще, но пользовалась я им не совсем умело.

— Как дела? — Такой простой вопрос, но для него он был тяжёлым.

— Не так плохо, как могло быть. Пришёл в себя, опасность миновала, состояние стабильное, — коротко и ясно. Но раз всё хорошо, почему же его изумрудные глаза не горят, как это было раньше?

Его можно было понять: отец продолжал свои махинации даже после нескольких попыток сына его остановить. Никита был разбит, ведь в этот раз всё закончится не так, как раньше. Вероятность того, что Григорию Викторовичу удастся каким-то магическим образом или с помощью связей освободиться от уголовной ответственности, была очень мала. Кирьянов точно не допустит, чтобы кто-то так нагло пользовался своим положением в обществе, особенно если дело касалось преступлений, которые вёл лично он.