При дворе Вечного Императора

— Возможно. Однако не спешите все валить на таанские спецслужбы. В этой истории замешано по меньшей мере пять заинтересованных сторон — и каждая из них имела резоны сорвать переговоры.

Не исключено, что взрыв — дело рук таанцев. Однако не исключено, что это сделал и кто‑то из наших. Впрочем, Алэна мог убить и кто‑то из его соотечественников. Короче, вам предстоит узнать точно, кто стоял за всем этим.

— Но почему именно мне, Ваше Величество? Это работа для профессионального сыщика. А я отнюдь не сыщик. Я понятия не имею, с чего начинают в подобных…

— Нет, капитан. Эта работа не для полиции. Ситуация слишком щекотливая. Полицейские ищейки уже работают. Им предписано найти несколько подозреваемых, доказать их вину и соответственно наказать. — Император наклонился к Стэну, чтобы подчеркнуть свои следующие слова. — Да, это будут козлы отпущения. Мне плевать, замешаны они в деле или нет. Просто надо кого‑то скормить общественному мнению. Так что если вы обнаружите истину, она, скорее всего, застрянет под грифом «совершенно секретно» на ближайшие сто лет. — Он вперился в капитана холодным изучающим взглядом. — Вы четко поняли, что я вам сказал?

— Да, Ваше Величество, — отчеканил Стэн, срываясь с кресла и вытягиваясь по стойке «смирно». — Если это все, разрешите идти, Ваше Величество.

Он щелкнул каблуками и взял под козырек.

— Да, капитан. Это все. Пока что все.

Стэн круто повернулся и решительным шагом покинул кабинет Императора.

Глава 9

— Пей, братва, — выкрикнул Динсмен. — Сегодня я плачу за всех!

Он забарабанил кулаком по столу, чтобы привлечь внимание бармена, и жестом заказал еще шесть больших кружек наркопива с добавкой синтхэлка. Приятели громко зашипели в знак одобрения. Динсмен с восторгом наблюдал, как Юсайдж, его самый близкий друг в собравшейся за столиком компании, схватил наполненную до краев большую кружку, распахнул пасть и одним духом влил в себя литр наркопива — даже не запыхавшись.

— Молодчина, Юсайдж! Так держать, старина! Ребята, пейте до дна, освобождайте кружки для новой порции!

Вообще‑то, выдуть литр наркопива одним глотком не такой уж большой подвиг для Юсайджа и его приятелей. Их безразмерные желудки могли растягиваться до бесконечности — существа с Псауруса глушили алкоголь в умопомрачительных количествах и без внешних признаков опьянения. Разве что, обычно лиловые, становились темно-лиловыми.

Юсайдж улыбался во всю пасть, заголяя ряды заостренных зубов, формой напоминающих зубья пилы.

— Дорогой Динсмен, я не хочу соваться не в свое дело, — произнес он своим шипящим голосом, — но сегодня ты швыряешься пачками денег такой толщины, что они могли бы застрять в пасти любого из нас. — Юсайдж показал жестом в сторону своих желтоглазых соплеменников. — Резкий рост твоего благосостояния радует нас безмерно. Однако…

— А‑а! Ты хотел бы спросить, не можете ли вы тоже поучаствовать в моем «росте благосостояния»? — перебил его Динсмен.

— Да, старик, было бы здорово, если б ты подсказал нам, где можно так обогатиться. А то в нашем бизнесе какой‑то застой.

— Увы, старина. Мне подвернулась только одноразовая работенка. Но зато какая! О такой всю жизнь мечтаешь. Пока я получил только аванец, а через несколько часов мне отвалят всю суммищу — остаток жизни буду как сыр в масле кататься!

Юсайдж постарался скрыть свое разочарование — что было трудной задачей: ведь у псаурусцев что в голове, то и на теле: кожа начинает как бы светиться, когда это существо переживает неприятные эмоции. Динсмен заметил, что тело приятеля лучится, и потрепал его по лапе.

— Ну‑ну, не огорчайся. Динсмен не такой человек, чтоб старых друзей позабыть. Я ваш бизнес оживлю, факт. С моими деньжищами у нас дела пойдут — ого‑го! Если у вас, ребятки, есть дельные предложения, но не хватает деньжат провернуть дельце, так вот он я — к вашим услугам. Дадите мне скромный процентик, ну там кое‑что с прибыли, если все пойдет очень о’кей.

Кожа Юсайджа приобрела обычный оттенок. Сказанное Динсменом пришлось ему по душе. В уголовном мире Прайм-Уорлда если кто и давал деньги под проценты, так это были бешеные проценты — и упаси Бог просрочить срок возвращения долга: расправа будет короткой и страшной!

— Друг, ты сказал очень правильные и хорошие слова. Мы обязательно обсудим это попозже. А пока прощай… — Юсайдж поднялся из‑за столика — ростом он был за два с половиной метра. Длинным языком — сантиметров тридцать, не меньше, — он сделал жест приятелям: следуйте за мной. — Это ты, старина, теперь богатенький, а нам приходится потеть, чтобы платить за жилье.

— Что‑нибудь приличное?

— Куда там. Угол на складе одной фирмы.