При чем тут руны?

Честно говоря, совсем нормальной я любую страну с русским населением не считаю. Ну, народ такой. И особое географическое положение. Умом не понять, остаётся только верить. А это главное — верить, что всё равно у нас всё будет хорошо.

Мне оно несложно, сам же русский, вот с искренней верой в Гардарику поехали мы на фронт за неё воевать, а философией пусть грузятся всякие мыслители. Ну, подчинены мы кому-то, на что оно влияет?

Как обычно под вечер в вагон вошёл незнакомый майор и вручил мне письменный приказ Совета обороны. Мы на время стажировки придаёмся такой-то армии. Вышли из вагона и за майором прошли строем на привокзальную площадь.

Организованно запрыгнули в два грузовика под тентами, через час с небольшим высадили нас в ближних тылах. Сразу распределили в батальоны полка, и прямо с колёс принялись мы магически поддерживать пехоту.

Далее нормальная война со всеми фронтовыми мероприятиями. На пятый день осталось немного поднапрячься, и прорвём мы европейскую оборону. Вот в этот момент посыльный сержант передал мне приказ явиться в наш блиндаж.

Ну, являюсь, приветствую, а там у стола с расстеленной картой сидит незнакомый жилистый мужик полковничьего звания, довольно сильный маг. Совсем молодое лицо, только седина в тёмно-русых коротко-стриженных волосах выдаёт возраст.

— Начальник разведки армии полковник Вадим Петренко, — представился он. — Присаживайся.

Я подсел к столу, и полковник заговорил далее:

— На этом участке мы вскоре прорвём оборону неприятеля. За прорывом обычно следует бросок танков на вражескую территорию. Захват вот этой деревни, — он ткнул карандашом в карту. — Просто сам напрашивается. Однако кого там встретят наши танки?

Вадим сделал паузу и доверительно сообщил:

— Относительно недалеко от деревни расположен этот посёлок, — он снова ткнул карандашом в карту. — Там конечная станция железной дороги, на нём снабжение многих европейских частей. По агентурным данным в посёлок прибыли составы с шестьюдесятью танками «тигр». Вчерашней ночью они из посёлка ушли, воздушная разведка не может их найти.

Я старательно делал умное лицо с пересаженной кожей и не лез с замечаниями. Полковник выдержал паузу и сказал:

— Если разделить шестьдесят танков на два-три отряда, их можно надёжно спрятать и в лесах. Только зачем? Они могут замаскироваться целиком вокруг деревеньки и подождать атаки наших «рысь-2». Из такой ловушки наши танки удрать не сумеют, всех там и сожгут. А завтра из посёлка враг перебросит пехотные части с артиллерией и отобьёт у нас свои окопы.

Петренко, наморщив лоб, воззрился на меня. Я понял, что надо как-то реагировать, и сказал:

— Ужас.

— К счастью у нас есть ваш магический отряд! — проговорил Вадим. — Вы должны скрытно пройти к деревне…

— Пешком⁉ — воскликнул я.

— Я ж говорю, скрытно! — повторил Петренко. — Вы проверите, есть ли в деревне или рядом с ней «тигры». Если нет, сообщите по рации…

— А если есть? — угрюмо уточнил я, уже зная ответ.

— Тогда убьёте экипажи, захватите «тигров» и тоже сообщите! — с воодушевлением поведал полковник. — Вы же все сильные маги!

— Нас всего сорок четыре, — сказал я глухо. — Экипажи одиннадцати машин.

— А вам придадут батальон бойцов с опытом управления и стрельбы! — поведал Вадим добрым тоном. — Мне говорили знающие люди, что после наших «рысей» человек справится с любым танком!

— Наговаривают зря, — проворчал я недобро.

— Э? — не понял Вадим и воскликнул. — А! Я в другом смысле!

— Я тоже, — сказал я.

— Хорошо. Приказ ясен? — проговорил полковник.

— Так точно! — подскочил я, отдавая честь.

— Выходите сразу после прорыва вражеской обороны, — деловито сказал он. — Когда дойдёте до цели, стемнеет.

— А это тут причём? — уточнил я.

— Над деревней резко усилили активность наши истребители, у противника нет возможностей воздушной разведки, — сообщил Петренко. — Если «тигры» в деревне, они должны простоять в противотанковых засадах всё светлое время. Ты сможешь уверенно предполагать их позиции, и после заката они должны расслабиться.

— Ага, — догадался я. — Тогда разреши идти?

— Иди, — отпустил меня полковник.

* * *

На участке, наконец, прорвали вражескую оборону. Танки с десантом рейдовой пехоты поехали хулиганить в ближних тылах противника и давить его артиллерию.

А я ещё раз посмотрел карту и по рации велел отряду собраться. Группы подходили по одной, примерно, полчаса, парни сдержанно улыбались. Они уже бывалые солдаты, и ничего особенного не случилось — подумаешь, прорвали фронт. Просто настроение хорошее.

Так на этот случай есть командиры, мы умеем испортить настроение. Потребовал я внимания и донёс до них новую задачу, особенно упирая на её важность, и вообще забыв, что ребята спозаранку воюют. Кому сейчас легко? Все так и живут.

Парни прониклись важностью задачи, налились суровостью и парами пошли за командиром. Вроде бы, ерунда идти, какие-то полчаса на танках со средней скоростью.

Но у танков средняя скорость тридцать-сорок километров в час. То есть пешком прямиком до деревни три часа на морозе. После целого дня всамделишной войны.