Прежде чем он убьёт

Она провела рукой по той половине кровати, на которой когда-то спал Зак. Просто так, чтобы убедиться, что его там нет. Её не пугала пустая постель, потому что Зак часто не спал рядом из-за ночных смен. Сейчас, когда она знала, что он больше не будет здесь спать, кровать казалась Макензи даже больше, чем раньше. Растянувшись на всю её длину, она задалась вопросом о том, когда же всё-таки разлюбила Зака. Она знала, что это произошло как минимум месяц назад. Но тогда она ничего не сказала, надеясь, что то, что когда-то связывало их, может снова возродиться.

А всё стало только хуже. Она часто думала о том, что Зак тоже чувствовал, что она постепенно отдаляется, и её чувства к нему тускнеют. Но Зак был не из тех, кто придаёт значение подобным предчувствиям. Он всеми силами избегал ссоры, и, пусть Макензи было неприятно об этом думать, так и продолжал бы эту невыносимую игру в любовь только потому, что боялся перемен и был слишком ленив, чтобы съехать.

Пока Макензи размышляла обо всём этом, зазвонил телефон. «Супер, — подумала она. — Вот и выспалась».

Она включила ночник, ожидая увидеть на дисплее номер Нельсона или Портера. А может, это звонит Зак, чтобы умолять её взять его обратно? На дисплее высветился незнакомый номер.

— Алло, — ответила Макензи, стараясь звучать бодро.

— Привет, детектив Уайт, — сказал мужской голос. — Это Джаред Эллингтон.

— О, привет.

— Я звоню не слишком поздно?

— Нет, — сказала она. — Что случилось? Ты что-нибудь узнал?

— Боюсь, что нет. Мне сегодня сказали, что результаты анализа дерева будут готовы только завтра утром.

— Ну, по крайней мере, мы знаем, с чего начнётся день, — сказала Макензи.

— Точно. Послушай, я тут подумал: может, встретимся за завтраком? — сказал Эллингтон. — Я хотел бы обсудить с тобой детали дела. Я хочу убедиться, что мы на одной волне и не упускаем ни одной, даже самой незначительной зацепки.

— Конечно, — сказала она. — В какое время тебе…

Она вдруг замолчала, взглянув на дверь спальни.

На долю секунды ей показалось, что там кто-то есть. Она снова услышала ненавистный скрип половицы. На этот раз к нему добавился звук шаркающих ног. Она медленно встала с кровати, не выпуская телефон из рук.

— Уайт, ты ещё здесь? — спросил Эллингтон.

— Да, я здесь, — сказала она. — Прости. Я спрашивала, в какое время ты хочешь встретиться.

— Как тебе семь утра в закусочной «У Кэрол»? Ты знаешь это место?

— Знаю, — ответила Макензи, подходя к двери. Выглянув из неё, она увидела только тени и тёмные, расплывчатые силуэты. — Семь утра мне подходит.

— Отлично, — сказал Эллингтон. — Тогда до встречи.

Макензи почти не слушала его, выходя из спальни в небольшой коридор, ведущий в кухню. Всё же ей удалось выдавить из себя «отлично» прежде, чем закончить разговор.

Она включила свет в коридоре, осветив заодно кухню и немного гостиную. Как и несколько ночей назад, здесь никого не было. Просто, чтобы убедиться в этом, Макензи вошла в комнату и включила свет.

Конечно, в гостиной было пусто. Здесь негде было спрятаться, и единственное, чего здесь не хватало, это приставки Xbox, которую Зак забрал с собой. Макензи ещё разок оглядела комнату, совсем не радуясь тому, что её было так просто напугать. Она даже наступила на скрипучую половицу, вслушиваясь в звук и сравнивая его с тем, что слышала из спальни.

Она проверила, заперта ли входная дверь, а потом вернулась в кровать. Она в последний раз оглянулась прежде, чем выключить свет и вернуться ко сну. Пока свет ещё горел, она достала пистолет из прикроватной тумбочки и положила его сверху, рядом.

Она посмотрела на пистолет во мраке тёмной комнаты, понимая, что он ей не понадобится, но чувствуя себя спокойнее, зная, что он рядом, в поле зрения.

Что с ней происходит?

Глава тринадцатая

— Папа, папа, это я. Проснись.

Макензи вошла в спальню и съёжилась, увидев мёртвого отца.

— Папа, что произошло?

В комнате была сестра, она стояла по другую сторону кровати, с разочарованием глядя на отца.

— Стеф, что случилось? — спросила Макензи.

— Он тебя звал, но ты не пришла. Это твоя вина.

— Нет!

Макензи прошла вперёд и, понимая, что это было безумием, забралась на кровать и прижалась к отцу. Она знала, что скоро его кожа станет холодной и бледной.

В холодном поту Макензи резко открыла глаза. Ночной кошмар разбудил её в 3:12 утра. Она села в постели, тяжело дыша и, сама того не желая, начала плакать.

Она скучала по отцу до боли в груди.

Она продолжала сидеть и плакать.

Она знала, что теперь у неё уйдут часы на то, чтобы уснуть, если ей это вообще удастся.