Прежде чем он ошибётся

Пятнадцать минут спустя, они сидели в гостиной Тотино. Сандра выглядела ошеломлённой и раскачивалась взад и вперёд, сидя на диване и глядя в пол. Все разговоры вёл Майк, отец жертвы. Макензи была почти уверена - единственное, что позволяло ему вести с ними мало-мальски осмысленный разговор, был его гнев на убийцу, который забрал жизнь его дочери. Он очень хотел, чтобы его поймали и как можно скорее отдали под суд.

«Ваша дочь - одна их трёх жертв, убитых менее чем за две недели», - сказал Эллингтон, когда Тотино сумели привести себя в некое подобие эмоциональной устойчивости. Было ясно, что им обоим предстоит пройти долгий путь (и это вполне понятно), но Майк держался на одном только гневе.

«Но почему, во имя всего Святого, кто-то решил убить Мари?» - спросил Майк Тотино.

«Именно это мы и надеемся узнать с Вашей помощью. Мы считаем, что все жертвы имели какие-то отношения с убийцей - будь то простая дружба или что-то более интимное».

«Я не верю, что у Мари был парень, - сказал Майк. Затем добавил с ядовитой интонацией: - Если это то, на что Вы намекаете».

Эллингтон никак не отреагировал на этот выпад. «Мы считаем, что если нам удастся найти хотя бы одну связь между жертвами, это поможет нам установить личность убийцы. Вы знаете кого-нибудь из близких друзей Мари?»

«Вот почему это так трудно. Я бы сказал, что у Мари нет... Не было никаких друзей... - он замолчал, явно подавляя слёзы. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы успокоиться, прежде чем он продолжил. - Последние несколько месяцев она общалась со своими однокурсниками с факультета политологии. Они устраивали митинги и сбор средств, понимаете? Она периодически упоминала несколько имён, но никогда никого особо не выделяла. Может ты что-нибудь вспомнишь, дорогая?»

Он подтолкнул Сандру локтём, но она смогла лишь медленно покачать головой. Слёзы всё ещё текли по щекам, но её лицо было белым, как лист бумаги.

«Согласно полученным нами данным, она была очень увлечена политикой, - сказал Эллингтон. - У неё было несколько стажировок в государственных органах, верно?»

«Да», - ответил Майк.

«Вы помните, чем она занималась во время стажировок?»

«В самую последнюю из них она помогала организовать регистрацию избирателей. Но была ещё одна – там она помогала менеджеру кампании с расписаниями встреч и тому подобными вещами».

«И она никогда не упоминала о людях, с которыми работала?»

«Нет. Её никогда по-настоящему не волновала социальная сторона жизни. Она ей занималась только постольку, поскольку это было необходимо для построения карьеры. С тех пор, как ей исполнилось шестнадцать, она мечтала заниматься политикой. Она знала, что ни один из нас, - сказал он, указывая на себя, а затем на жену, - не интересовался политикой. Но Мари всячески пыталась вовлечь нас, принося нам листовки и брошюры, флаги кандидатов, в которых она верила».

У него случился ещё один эмоциональный выплеск. Он начал буквально задыхаться, вспоминая о главной страсти в жизни дочери.

«Извините. Мне нужно немного времени».

«Конечно».

«Вы можете осмотреть её комнату. Наверху, последняя комната слева».

Макензи и Эллингтон сразу же приняли его предложение. Когда они были на полпути к лестнице, Макензи услышала, как Майк начал всхлипывать.

Когда они зашли в комнату Мари, Макензи охватило чувство, что здесь всё ещё кто-то живёт. Тот факт, что обитательница комнаты больше никогда не войдёт в неё, угнетал.

В комнате не было беспорядка, но уборка тоже явно не помешала бы. На полу валялось несколько грязных вещей, а на столе громоздились какие-то бумаги и записки. Макензи подошла к столу и огляделась. Она увидела множество записок, которые Мари сделала для себя самой.

Она также видела листовки различных политических деятелей, вплоть до кандидатов в президенты. Некоторые из них были помечены Мари. Она записывала на них такие слова, как «Перейти к действию» и «Невыгодная сделка». Это давало им прекрасное понимание причин, по которым Мари поступала в университет - её карьеры в политике.

В какой-то момент Макензи увидела маленький нагрудный значок, который люди носят на митингах. На нём было изображение местного кандидата, о котором Макензи никогда не слышала.

«Мистер Тотино упоминал, что Мари работала с менеджером кампании какого-то политика, верно?» - спросила Макензи.

«Да. А почему ты спрашиваешь?»

Она указала на груду материалов.

«Мари очень увлекалась такими вещами. Я думаю, нам нужно поговорить с менеджером кампании, с которым она работала».

Эллингтон кивнул и в последний раз огляделся. Когда он тоже собирался просмотреть груду бумаг на столе, они услышали голос мистера Тотино, доносившийся снизу.

«Агенты? Теперь я в порядке. Если есть ещё вопросы, давайте поговорим сейчас...»

Они не стали терять времени даром, желая как можно скорее закончить свою беседу с Тотино. Они спустились вниз, где в коридоре их встретил Майк Тотино.

«Давайте закончим беседу на кухне, - сказал он, всё ещё вытирая слезы с глаз. - Сандра не может сейчас говорить. Она... Она долго не сможет прийти в себя... Чёрт. Просто давайте закончим уже».