Превыше Избранных

Мне, вдруг, приходит в голову забавная мысль — посадить этот самолёт у центрального входа в первый корпус имперской академии, рядом с лавочкой Её Высочества… места там хватит; но я этого конечно — же не делаю…

Я выбираю среднюю скорость снижения и вижу, как вертикально и медленно поднимается самолёт Николая Ростова. Мы приветствуем друг друга поднятыми руками.

— Ястреб 001! Благодарю тебя за отличный полёт! — громко говорю я в бортовой микрофон.

И вот оно — первое чудо… мой самолёт плавно покачивает крыльями. Штурвал я вижу, и к нему ни разу в этом полёте я не прикасался…

Когда до бетонной площадки остаётся метров сто, Ястреб — 001 замедляет скорость снижения, выдвигает шасси с маленькими широкими колёсами, и мягко садится на бетон. В этот момент взлетает и третий наш планетарный истребитель с князем Игорем Боголюбским, и с ним я обмениваюсь приветствиями.

После посадки я чувствую небывалое единение со своим Ястребом — 001, просто магическую связь, и не хочу из него выходить. Я не могу ещё сказать на что она способна эта ментальная связь, и как будет себя проявлять (это покажет будущее), но сознание её присутствия реально мною ощутимо…

Я выхожу из самолёта с огромным чувством только что испытанной радости воздушного полёта, сравнимого с самым классным аттракционом.… И, о чудо! Корпус моего Ястреба — 001 принял светло — коричневый оттенок. Вот тебе и алхимия двадцать первого века — ментальная связь на тонком уровне.

— Поздравляю вас, Алексей, — вы угадали с названием вашего воздушного друга, — говорит княжна Бронислава Боголюбская.

— Да, я подтверждаю, наша — ваша магия сработали, — говорит Нина Олеговна.

Я обнимаю обеих женщин, они хохочут и не противятся.

Полковник жмёт мне руку и говорит:

— Вам надо найти себе второго пилота. Он будет и штурманом, и стрелком. В вашем случае нужен молодой человек ростом не выше ста шестидесяти двух сантиметров и весом не более шестидесяти двух килограммов. Таковы требования конструкторов вашего истребителя и второго посадочного места.

— Понял вас, — говорю я и сразу же вспоминаю своего Василия, повторяю, чтобы запомнить: сто шестьдесят два и шестьдесят два.

Через минуту один за другим приземляются самолёты Николая и Игоря. Николай Ростов дал имя своему самолёту — Орёл, а Игорь Боголюбский — Сокол.

Сокол Игоря Боголюбского под стать своему хозяину — такой же стройный и изящный, и заметно меньше моего Ястреба и остался в серебристом цвете после полёта; а Орёл Николая Ростова немного больше по размеру, чем мой Ястреб, и приобрёл сероватый оттенок после того, как плавно и медленно приземлился на бетонную площадку рядом с нами…

Мне становится даже интересно: самолёты подобрали под пилотов, или наоборот: пилотов под самолёты… Конечно же, второй вариант будет верным.

Через несколько минут все три наши машины отвозят в отведённые им бетонные боксы.

— Вы должны видеться с вашими самолётами каждый день и летать, — говорит полковник военно — космических сил.

— С удовольствием, — отвечаем мы почти одновременно…

Особая моя связь с Ястребом проявилась на второй день полётов, когда я, взявшись за штурвал, облетал местные горы и верхушки деревьев почти бесшумно и с доступной минимальной скоростью пять километров в час…

Я чувствовал такую филигранную точность его маневрирования и движений, словно это был не самолёт, а уютный байк с толстыми новенькими шинами. Мой Ястреб слушался меня идеально и мог остановиться перед непреодолимым препятствием, даже будучи на приличной скорости, благодаря уникальной системе нескольких малых разнонаправленных подкрыльных двигателей и уникальному хвостовому оперению… Принимая во внимание его штурмовую мощь и эксклюзивную систему уклонения от ракет и "умных" снарядов, этот летающий танк, вероятно, будет незаменим в бою в горно — лесистой местности здесь, на Земле, и на поверхности Луны…

После второго полёта я могу утверждать, что у меня есть дар уникальный и самый современный — показывать на этой машине такие технически — магические характеристики и свойства, что, кроме меня никто другой из этого самолёта не выжмет…

Мой сгоревший домик с успехом отстроили ровно через неделю, как и обещал Аристарх Иванович. Я с удовольствием переезжаю в него. Близость моря меня всегда воодушевляет, и придаёт сил и хорошего настроения.

Аристарх Иванович сидит за рулём моего царского кроссовера потому, как у меня пока ещё нет прав на его вождение.

Я смотрю на Василия и замечаю, что он начал отращивать косые севастопольские баки, как у Аристарха Ивановича, довольно популярные у представителей министерства Императорского Двора.

— Как там наша Ялта с высоты смотрится? — спрашивает Аристарх Иванович, сворачивая вниз, к морю.

— Смотрится прекрасно, но она лежит у самого подбрюшья горной гряды очень напоминающей очертания дракона из популярного фэнтези, — говорю я.

— Да, да, я об этом слышал. Многие люди у нас именно с этим и связывают магические проявления особенно частые именно здесь, на крымском полуострове.