Превыше Избранных

Ольга Леонидовна садится на своё место и смотрит в нашу сторону высокомерным и победоносным взглядом. Но никто уже на неё внимание не обращает. Этот манёвр с нашей стороны начинает её если не бесить, то явно раздражать.

Я ем бутерброд с паштетом, и его вкус напоминает мне те отменные французские паштеты из куропаток и грибов, что я ел в Париже, в обществе прелестной Беатрис — медиуме самого Николя Фламеля, очень и очень давно…

— А вы знаете, граф, действительно, в окрестностях нашего дворца видели этих самых чёрных волков.

— А что это за чёрные волки, о которых вы говорите? — спрашиваю я Её Величество.

Но меня перебивает Её Высочество:

— К вашему сведению, граф, я не причастна к той скверной истории, что произошла в читальном зале академии.

После этих слов она, громко поставив чашечку с кофе на блюдце, очень быстро покидает столовый зал дворца.

Я удивлён этому признанию Её Высочества, и даже обрадован.

— Точно вы на неё влияние имеете, граф, — говорит Её Величество. Вы на неё не обижайтесь. Этот дар у неё открылся не так давно, и она очень изменилась… Вот жили мы до начала этого века и не знали ни о каких магических дарах, и было хорошо. А наша Оленька такая нервная стала, может наговорить кучу неприятностей, а потом переживает… Она добрая. А расскажите мне, ваше сиятельство, что же произошло в читальном зале.

Но только я открываю рот, как в столовый зал, своей бодрой походкой, входит государь.

— Алексей Андреевич, голубчик мой, пройдёмте — ка ко мне в кабинет, там нас уж заждались, — говорит государь и ловко подхватывает меня под локоть.

— Благодарю за угощенье, Ваше Величество, очень приятно было ваше общество — говорю я и кланяюсь царице.

— А вы научите меня драться? Я хочу уметь это делать как вы. — подаёт голос цесаревич.

— Непременно научу, Ваше Высочество, в любое время, свободное от моих занятий в академии.

— Благодарю, граф, я вас найду, спасибо.

Цесаревич встаёт из-за стола и протягивает мне руку. Я жму его крепкую ладонь с удовольствием.

— Я очень рад, что будущее России будет в крепких руках столь славного парня, — говорю я почти искренно.

Цесаревич и Её Величество улыбаются.

Я иду с Его Императорским Величеством по светлому коридору совсем недолго, и мы заходим в просторный кабинет государя с двумя столами, один из которых письменный, с тёмными шкафами полными книг до высокого потолка, с десятком кресел, поставленных полукругом у большого и протяжённого письменного стола.

— Позвольте вам представить, господа, моего нового Советника, графа Алексея Андреевича Деморина.

Члены государственного Совета поднимаются со своих мест, и я здороваюсь с каждым из них по очереди за руку.

— А вас, Алексей, Андреевич, позвольте познакомить с ректором нашей новой имперской академии, её ялтинского филиала, графом Петром Евграфовичем Румянцевым — Задунайским, — говорит государь и я пожимаю руку ещё не старому мужчине с аристократическим лицом и умными проницательными глазами.

После чего присаживаюсь на указанное мне государем место.

— Давайте, господа, вначале заслушаем нашего министра науки и современных технологий, графа Кутайсова, ему есть что сказать новенькое. Прошу вас, Святослав Борисович.

— Производство нейро — электронных схем, как основы отечественных нейросетей для наших вооружённых сил и не только, идёт полным ходом, Ваше Величество и уважаемые члены государственного Совета. Как это не фантастически звучит, но для этого наши специалисты из имперской академии научились использовать нейроны кошачьего головного мозга вкупе с отечественной микроэлектроникой. Разработка представляет собой тончайшую плёнку, наносхему, так сказать. Устанавливается легко при помощи трепанации черепа между мозгом человека и его черепной коробкой. Полнейший контакт и приживание… Добились, правда, этого не сразу. Пришлось выращивать нейроны каждого отдельного энтузиаста из его же стволовых клеток и внедрять их в эту биоэлектронную структуру.

Но получилось. Это даёт невероятные результаты для восприятия человеком окружающей действительности, да и положительно сказывается на состоянии человеческого организма. Испытания на добровольцах прошли более чем успешно. Энтузиасты, внедрившие в себя систему восприятия на основе кошачьих нейронов и микроэлектроники, не желают с ней расставаться. Есть даже зафиксированный медицинский случай — у одного добровольца — энтузиаста сорока шести лет, безболезненно отошёл гнилой зубной корешок, а на его месте начал расти совершенно новый, здоровый зуб.