Превыше Избранных

У меня уже есть студенческий и читательский билет имперской академии. Почему бы мне не получить и комплект учебников для первого курса военно — космического факультета. Я чувствую большое желание учиться, меня очень интересует российский военный космос.

Сходить первый раз в академию можно будет уже завтра, но для этого надо будет одеться соответствующим образом. А сегодня с утра, мы договорились с Василием порыбачить на море.

Я звоню ему, и через четверть часа мы быстро спускаемся на байках к берегу Чёрного моря.

— Как же это ты, Василий, такой разумный парень, и вдруг боишься каких — то там сыкух с так называемыми паранормальными способностями, — спрашиваю я своего камердинера.

— Я не боюсь, ваша светлость, я опасаюсь. И есть на то веские причины.

— Ну, ну, расскажи, я люблю слушать страшные истории про зеленоглазых и хвостатых.

Мы подъезжаем к берегу морю, в местечко, где большие камни отпугивают отдыхающих, но привлекают рыбаков потому как там ловится рыбка покрупней, и никто не мешает…

Мы отвязываем от рамы велосипедов новенькие посылистые бланки дорогущих, только что купленных ультролайтовых спиннингов с названием «Русский графит» и клеймом «сделано в Сочи», и Василий начинает рассказ:

— На так давно, ваша светлость, у нас в полиции, а я работаю там младшим сотрудником в аналитическом отделе, произошёл такой необъяснимый и трагический случай. Жильцы одного многоэтажного дома массово начали жаловаться на повышенную смертность среди пожилых людей в их многоэтажке…

— Да, невесёлое начало, — говорю я, рассматривая тест на бланке своего спиннинга. Там значатся цифры: 0.12 — 2.68 грамма. Такие показатели я ещё не видел, и они меня впечатляют.

— Так вот, — продолжает Василий. — Причиной такой повышенной смертности жильцы этого дома называют четырёхлетнюю, очень бойкую девочку, которая с утра до вечера гуляет у них во дворе.

— Очень интересно, — говорю я и привязываю вольфрамовую мормышку весом в 0.8 грамма к тончайшему нанофилу.

Василий ловит на дропшот и уже делает проводку.

— Эта самая девочка, по словам жильцов, очень громко кричит у них под окнами. Её крик, точнее визг и является причиной смерти многих… Мы приезжаем в этот дом, встречаемся с этой девочкой и её мамой.

— Папы, конечно, у них нет, — говорю я и легко забрасываю мормышку с подсадкой силиконового мотыля метров на двадцать пять.

Василий усмехается.

— Да, у этой девочки нет отца, а у матери супруга.

— Он их оставил, подлец, — говорю я.

— Нет, он скоропостижно скончался в молодом возрасте.

Теперь усмехаюсь я, и благополучно вытаскиваю первую свою черноморскую ставридку за долгие годы… Хочу выпустить её в воду, но Василий уже раскрывает садок и говорит:

— Рыбку, ваша светлость, я собираю и забираю. У меня во дворе аж восемь штук котов живут.

— А зачем столько много котов? — спрашиваю я.

— Кошачьи органы чувств для восприятия пространства — ценнейший биоматериал, — отвечает Василий.

— Это интересно, — говорю я, но дальше не расспрашиваю, а подсаживаю на мормышку опарыша.

— Мы, — продолжает Василий, ставим в известность её мать, по какой причине мы к ним приехали. Мать держится весьма самоуверенно и вызывающе, и предлагает нам арестовать её девочку, которая жмётся к матери и смотрит на нас таким взглядом, от которого может завянуть дерево… Один из наших сотрудников просит девочку закричать, как она обычно это делает. Девочка не спускает с него своего тяжёлого взгляда и визжит так, что мы хватаемся за уши и чувствуем чуть ли не позывы к эпилептическому удару … Мы уезжаем, а через два дня наш сотрудник попадает в больницу и умирает от обширного инфаркта… Позже мы выяснили, что умирали в том доме те жильцы, что позволяли себе разговаривать с этой девочкой и делать ей замечания… Я до сих пор не могу забыть её взгляд…

— А это девочка страшненькая? — спрашиваю я.

— Не то слово, — отвечает Василий.

Бланк спиннинга Василия гнётся в дугу, и из морской пены показывается голова страшной скорпены с выпученными глазами.

— И что было дальше с этой девочкой? — снова спрашиваю я.

— Да ничего плохого, ваша светлость, визжит себе, когда захочет; и никто уже замечаний ей не делает. А когда подрастёт, то поступит в имперскую академию, я думаю, на факультет биотехнологий и магнетизма, туда её непременно возьмут с распростёртыми объятиями. Этот мой рассказ, ваша светлость, могут подтвердить многие наши сотрудники.

Эта история действительно тёмная и страшненькая, но у меня отличное настроение и продолжать разговор на эту тему не хочется.

— Завтра мы с тобой, Василий, с утра идём в эту самую имперскую академию. Не забудь взять с собой очки с тёмными толстыми стёклами. Говорят, они хорошо предохраняют молодых людей от воздействия женской нечистой силы. Ещё хорошо помогает весёлая казачья поговорка моего прадеда, терского казака: «Сатана, нечистая сила, через речку брела, шмоньку намочила»…

Василий смотрит на меня вопрошающим взглядом и переспрашивает.

— Идём в имперскую академию?