Превыше Избранных (СИ)

Мы быстро доходим до первого корпуса академии. Василий садится на свою знакомую скамеечку. Никто уже из репортёров не интересуется моей персоной, и я спокойно захожу в здание академии.

Первая пара уроков у меня на первом этаже, и в аудитории № 1.

Я иду по светлому и высокому первому этажу первого корпуса имперской академии и встречаю первое знакомое мне лицо. Это княжна Боголюбская. Увидев меня, княжна замирает на месте, и глаза её расширяются.

Вы? — произносит она с искренним удивлением.

Я, собственной персоной иду на первую пару, отвечаю я улыбаясь.

Я была на месте вашего домика, и даже прочитала молитву на упокой вашей души.

То то у меня позавчера внутри всё урчало и бурчало, говорю я, вглядываясь в светлые большие глаза девушки.

Не смейтесь. Над этим нельзя смеяться. Это что же, была инсценировка?

Нет здесь никакой конспирологии. Я вернулся в домик, когда он уже сгорел. В полицию я не обращался. Вот и дали сообщение по словам соседей…

Я испытала настоящую боль за вас, узнав об этом.

Благодарю, княжна. Сожалею, что не мог вас известить о случившемся, но, подумал, что вы не узнаете о пожаре на Приморской улице… а я выхожу с вами на связь и говорю: «Ваше сиятельство, я живой, я не сгорел», а вы отвечаете: «А что, граф, вы непременно должны были сгореть?»

Да, да, я понимаю, отвечает княжна и лицо её теплеет. Я очень рада, что вы остались в этом мире, кстати, с вами будет учиться мой родной брат, если вы в первой группе военно — космического факультета.

Так точно, ваше сиятельство. Доброго дня. Если у вас появится какое — либо желание, я его с удовольствием исполню.

Благодарю, граф, я подумаю. Удачного дня, произносит княжна и мы расходимся, чувствуя, что эта встреча была очень кстати, и приятна нам обоим.

Факультет биоэнергетики и эзотерики и факультет практической алхимии и спиритизма находятся во втором корпусе имперской академии, а второй корпус примыкает к первому по небольшому коридору. И студенты со второго корпуса спокойно ходят в столовую, расположенную на первом этаже первого корпуса.

Только я подумал, о ком бы не стоило думать, как Её Высочество в свите жёлтых пиджачков показалось в начале коридора первого этажа, и я сразу же начинаю чувствую теплоту её лучистого взгляда…

На моё счастье, передо мной на первом же этаже сверкает отполированными буквами табличка с надписью «Аудитория № 1. Военно — космический факультет.»

Перед тем как зайти в аудиторию, я вижу массивную дубовую дверь рядом, с табличкой «Ректор», и захожу в неё, зная зачем, и избегая необходимости как — нибудь реагировать на лупоглазую красавицу царской крови.

Секретарша в белой кофточке вскидывает на меня глаза.

Я хотел бы поговорить с Петром Евграфовичем.

У вас есть договорённость с нашим ректором?

Нет, но я член государственного Совета, так же, как и его сиятельство. Я достаю из внутреннего кармана пиджака заветную корочку и протягиваю секретарше.

Девушка внимательно смотрит на меня и на блестящее удостоверение:

Как вас представить, молодой человек?

Граф Алексей Андреевич Деморин, член государственного Совета.

Через десять секунд я захожу в кабинет ректора.

Пётр Евграфович Румянцев — Задунайский встаёт со своего кресла и жмёт мне руку.

Ваше сиятельство, Пётр Евграфович, до меня дошли слухи, что в распоряжение имперской академии на военно — космический факультет поступили три современнейших истребителя восьмого поколения. Я бы очень хотел, чтобы один из них стал моим.

Понял вас, Алексей Андреевич. Можете быть покойны. Один из них будет закреплён за вами. Я как раз об этом думал, просматривая фамилии наших студентов первой группы военно — космического факультета.

Благодарю вас, говорю я, и, перед выходом из кабинета, вторично жму руку Петру Евграфовичу.

В коридоре уже наступила тишина, и звонок на первый урок прозвенел не очень громко.

Я захожу в свою аудиторию.

Человек десять молодых людей сидят за жёлтыми одинарными столами.

Благообразный старичок, прерывает свою речь и смотрит на меня вопросительно.

Прошу прошения, задержался в кабинете у Пётра Евграфовича.

Присаживайтесь за свободный столик, говорит старичок и продолжает прерванную речь. Надеюсь, господа, вы знаете, чем сильнее гравитация, тем медленнее идут часы, победоносно оглядывая аудиторию. — Подлетев к так называемой «чёрной дыре» вы начнёте медленнее стареть… Любые часы — механические, кварцевые, электронные, уже имеют значительные временные отклонения, если одни из них стоят на земле, а другие, точно такие же, находятся на крыше небоскрёба. Так вот, чтобы избежать подобных временных нестыковок в нашей Солнечной системе и было определено своё уникальное время. Точкой отсчёта является центр массы этой самой системы — рядом с центром Солнца, а синхронизация происходит по внешнему источнику точного времени — по радиопульсарам или нейтронным звёздам… Я выразил мысль понятно, надеюсь.

Так точно.

Более менее.

Понятно, профессор, раздаются голоса.