Превращение

Макс застыл в дверном проеме, озаренный со спины дрожащим отблеском нескольких свечей, отчего казалось, что любимый сам светится.

— Бензина в снегоходе достаточно, на сотовом телефоне деньги есть, — сообщил он ровным голосом. — Тебе всего хватит, чтобы дождаться моего возвращения. И вот еще… — Макс протянул смартфон, нажал на кнопку, заставляя его ожить. — Здесь много игрушек. Если выиграешь хотя бы в одной из них, считай: телефон твой. Если будет звонить Лео, поговори с ним.

Я зажала в руке черную коробочку. Свет смелее проник в комнату. Больше его никто не загораживал — Макс ушел.

— Хорошо, — произнесла я свету на кухне. За окном проскрипели шаги. К стеклу с той стороны приложилась пятерня. И все исчезло.

Заметила «умирающий» экран смартфона. Макс дал мне свой телефон!

Побежала на кухню, чуть не споткнувшись об упавшее на пол одеяло. Остановилась. Куда я спешу? Темно. Холодно. Я в носках и футболке. Окажусь в таком виде на улице, мгновенно замерзну. И, конечно же, ни одного следа не найду. А пока буду копаться с одеждой, Макс успеет вернуться.

Я попятилась от двери, прислушиваясь к колотящемуся сердцу.

Зачем любимый оставил трубку? Чтобы я не смогла ему позвонить? Чтобы не отвлекала?

Положила телефон Макса на подушку, рядом пристроила свой. Как бы эти два аппарата друг с другом говорили? «Алло, привет… Как дела?» — «Отлично. А у тебя?» — «Супер! Давно тебя не слышала». — «О! Зато мы часто видимся. А звонить зачем… Вернусь, поболтаем».

Поболтаем… Сложила обе трубки. Либо Макс каждый раз это делает с какой-то целью, либо постоянно «забывает» сотовый, потому что простая человеческая связь ему не нужна. Однажды он уже «забыл» телефон, чтобы Лео побеседовал со мной, понял, что у Макса проблема, и примчался на выручку.

Я прошлась по комнате. Холодные иголочки нехорошего предчувствия забрались под футболку. Воды в тазу оказалось мало. Коснулась пальцами — холодная. Но Макс ведь всегда готовился к моему пробуждению. А сегодня? Вампир не мог этого забыть! Что-то стряслось?

Кофе тоже не было. Но на блюдце лежали белые шарики моцареллы.

Мысль пришла внезапно — надо съездить к лесу, дом какое-то время может побыть и без меня.

Я натянула куртку, с трудом попав в рукава. Долго искала варежки. Сунула в карман сотовые. Сапоги даже не застегнула — так и выбежала, хлопая голенищами. Надо бы научиться волноваться не постоянно, а время от времени. Устроить «приемные часы». С десяти до одиннадцати утра, например. Поворачиваешь рубильник, садишься удобней в кресло — и волнуешься, сколько душе угодно. А уж после одиннадцати — все, прием закончен. Приходите завтра.

Море вдалеке гудело, вздыхало стылым металлом, вздымало свинцовые воды. За вчерашний день вода отступила, оголив обрывистый берег, оставив после себя грязно-серый лед вперемешку с илом. В воздухе сильнее стала чувствоваться вода, сверху что-то капало. Ну да, потеплело.

Несколько раз с силой прогнала воздух через легкие, попыталась представить, где сейчас Макс. Но у меня ничего не получилось, я его не видела. Оставалось только стоять, впитывая в себя вой нескончаемого ветра. Лес на горизонте почернел, готовый принять новую зарю. Вспомнила, каким был Макс, когда уходил: ничего странного, выглядел как обычно. Ладно, сейчас все выясним…

Запахнулась, застегнула все-таки сапоги и пошла вокруг дома к сараю. В кармане ожил телефон Макса.

Вот хитрый лис! Старого разведчика выдают закоренелые привычки и парашют, который он вечно забывает спрятать… Он надеялся, что я поговорю с Лео и тот снова примчится на выручку. Нет уж, на сей раз мне некогда.

Чтобы согреться, прибавила шагу. Снегоход ждал меня, как по заказу повернутый в сторону леса. Конечно, мне как раз туда.

Воздух знакомо дрогнул от раскатов мотора.

Ну, что же… Как там сказал Гагарин? «Поехали!»? Поехали!

Рассвет нехотя пробивался сквозь темноту. Когда я достигла леса, день разобрался в своих правах. На кончиках хвоинок набухала влага — после вчерашнего еще больше потеплело и потекло. Лес подгудывал, принимая резкую смену температуры, деревья недовольно крякали. Я оставила снегоход под елкой, двинулась по проваливающемуся насту. Это был третий раз, когда я пришла к лесу за помощью. В этом был какой-то магический смысл. Третий раз мог стать последним, а мог оказаться началом чего-то нового. Но если я сюда явилась, значит, не зря. Сегодня обязательно что-нибудь произойдет.

Нога вдруг подвернулась, но я уже знала, что делать. Сгруппировалась, чтобы не удариться, крылья шваркнули по мокрому снегу, и я стала забирать вверх, с каждым взмахом чувствуя, как возвращаются уверенность, сила.