Претерпевшие до конца. Том 1

– Я бы согласилась на любую цену, лишь бы платить пришлось мне одной, – горячо сказала Тая, коснувшись губами его ладони.

Сергей приподнялся и, вдохновлённый моментом, предложил:

– А хочешь – поедем с тобой по Волге? В Углич, Ярославль, Кострому? Забудемся хоть ненадолго ото всего и ото всех! Ты не представляешь, какой живительной силой обладают путешествия!

– Это было бы чудесно, но как мы поедем? Ведь у нас денег…

– Они есть! – торжественно воскликнул Сергей. Вскочив с постели, он сбегал в гостиную, вынул из ящика комода беспорядочно брошенные туда купюры и, возвратившись, показал их Тае: – Вот! Их достанет на поездку, если мы будем бережливы, и наши ноги будут достаточно крепки для длительных пеших походов! Отправляемся завтра же!

Она не спросила, откуда взялась такая сумма, когда ещё вчера не было ни гроша, не стала рассуждать о том, не лучше придержать их на чёрный день, что непременно сделала бы Лидия, а с радостным вскриком бросилась ему на шею, забыв застенчивость.

Их путешествие продолжалось две недели. Отправились прямиком из Посада и к вечеру были уже в Ярославле. Оттуда продолжили путь на пароходе, что привело Таю в особенный восторг, так как ни разу прежде ей не приходилось путешествовать по воде.

На другое утро засияла золотом куполов своих пятидесяти семи церквей Кострома. На высоком холме показались мощные белые стены Ипатьевского монастыря, откуда некогда был призван на царство отрок Михаил Романов, позади него – кремлёвские стены и башни. Во всех уголках города свечками взмывали к небесам стройные колокольни: белые, розовые, жёлтые, шатровые и высокие со шпилями. Всё это великолепие тонуло в зелёных кудрях многочисленных садов.

Берега Волги были усыпаны, словно самоцветными камнями, старыми русскими городками, каждый из которых был подобен Костроме в миниатюре: те же благоухающие сады, те же колокольни и купола, те же деревянные домики, украшенные затейливой резьбой…

В Нижнем Новгороде, сильно напоминавшем Москву, любовались древними, тёмно-красными кремлевскими стенами с мощными башнями, опоясывавшими гору и уходившими вглубь вдоль оврага. Внутри Кремля, как и в Первопрестольной, взмывала ввысь белокаменная красавица-колокольня, а рядом белели два огромных с золотыми куполами пятиглавых собора. Сколько же всего церквей было россыпью разбросано по городу, сосчитать оказалось сложно. Сорок сороков – не иначе: на набережной Оки, на косогорах и меж оврагов, за рекой… Все и осмотреть не успели: нужно было на окский пароход спешить.

Путешествуя по Оке, навестили Муром и Касимов, Елатьму и Рязань, все столь дорогие и родные уже одним именем своим русскому сердцу города.

Большое счастье было созерцать всю эту неизъяснимую красоту. Но куда большим – ежеминутно ощущать подле себя тепло любимой и любящей женщины, видеть её сияющее лицо, целовать его. Лёгкая и быстрая, Тая порхала, как маленькая пташка или бабочка, словно вовсе не касаясь земли в своей окрылённости. И рядом с нею забывалось абсолютно всё…

Две недели прошли в упоённости друг другом, в совершенном растворении друг в друге. Но всё хорошее имеет горькое обыкновение заканчиваться, тем более, когда это хорошее беззаконно крадётся у судьбы.

По возвращении в Посад Сергей получил оглушительную телеграмму от жены. Дочь Ика серьёзно разбилась, упав с лошади. Отец срочно отвёз её в районную больницу в очень плохом состоянии. Лидия выехала туда и просила незамедлительно выслать оставленные ею деньги, необходимые для перевоза Ики в Москву и дальнейшего лечения.

Читая эту телеграмму, Сергей чувствовал, как земля уходит из-под ног. В глазах потемнело. Он бессильно опустился на стул и, закрыв лицо руками, заплакал. Неужели эта и есть цена? Расплата? Но почему Ика? Ведь она-то невинна! Каждое слово телеграммы прожигало насквозь. Господи, и зачем только оставила Лидия эти злосчастные деньги! Лучше бы глаза их не видели вовсе…

Прибежавшая Тая испуганно бросилась к нему:

– Что случилось? Что с тобой? Да не молчи же, умоляю!

Сергей поднял голову и безмолвно посмотрел на неё. Пролетели перед взглядом прошедшие счастливые недели. И как ей сказать теперь?.. Ведь презирать станет… Ведь подлецом сочтёт, и справедливо…

– Господи, да что же произошло? У тебя глаза – страшные…

– Я преступник, Тая, – хрипло сказал Сергей. – Я Икочку убил…

Тая побледнела:

– Что ты говоришь такое? Объясни же ради Бога!

Он молча кивнул на валявшуюся на полу телеграмму:

– Прочти…

Тая быстро подняла её, прочла, осторожно положила на стол и тихо спросила:

– У нас совсем ничего не осталось от этих денег?

Сергей мотнул головой, искоса посмотрел на Таю:

– Презираешь меня?

– За что же? – сплеснула руками она.

– Да знаешь ли ты, что я эти деньги должен был отвезти детям? Да подарок на них купить к сестриной свадьбе? Я же… Я же подлец после этого! Хуже подлеца… Я… – Сергей задыхался от отчаяния. – Я только несчастья всем приношу! Ничего не выходит у меня… И нельзя меня не презирать! Поэтому лучше уходи…