Преступный мир и его защитники

Мать обвиняемой, 60-летняя старушка, рассказала на суде, что в детстве Ольга Богданова была скромной, тихой девочкой. На десятом году ее отдали в земскую школу, но она пробыла в ней только два года, служила затем у кого-то нянькой, была ученицей в чулочной мастерской и наконец поступила на табачную фабрику, где занималась клейкой гильз. В 13-летнем возрасте она пала жертвой грубого насилия со стороны одного женатого человека. В общем, жизнь девочки складывалась далеко не благоприятно, и ей пришлось вынести много горя, прежде чем она сбилась с честного пути.

Товарищ прокурора Зиберт настаивал на том, что подсудимая действовала с разумением во время жестокой расправы с малолетней девочкой.

Присяжный поверенный Адамов в своей речи отметил полную неразвитость подсудимой, ненормальность ее поведения, некоторые, наиболее важные психические дефекты и ходатайствовал, чтобы она была признана действовавшей без разумения. Речь его отличалась большой убедительностью и произвела на публику сильное впечатление.

После непродолжительного совещания присяжные заседатели признали Ольгу Богданову виновной, но заслуживающей снисхождения и действовавшей без разумения.

Суд постановил отдать ее для исправления в один из православных монастырей до достижения ею восемнадцатилетнего возраста.

ЛОВКОЕ МОШЕННИЧЕСТВО

В 1900 г., осенью, в петербургских газетах появилось объявление сотника лейб-гвардии уральской казачьей Его Величества сотни М. Бородина о продаже имения Винцентово в Виленской губернии. Вскоре на квартиру сотника явился приятный молодой человек, представившийся дворянином Гюббенетом, и любезно предложил свои услуги по продаже имения, объяснив, что при министерстве финансов существует будто бы особая комиссия по реализации казенных земель, покупке и продаже их в казну. Гюббенет уверял при этом, что он хорошо знает председателя комиссии, тайного советника Кобеко, и близко знаком со многими высокопоставленными лицами. Первоначально он обещал продать имение за 50 000 рублей, но затем, узнав, что на территории имения находятся известковые залежи, высказал уверенность, что возможно выручить и больше денег.

М. Бородин поверил молодому человеку и охотно согласился вознаградить его за посредничество крупной суммой в 8000 рублей. Сделка между ними была оформлена. Сотник выдал Гюббе-нету две доверенности на право ходатайства по продаже имения и на получение из вырученной суммы комиссионного вознаграждения. Вместе с тем по просьбе молодого человека сотник письменно обязался в течение года не уничтожать выданных доверенностей под страхом уплаты неустойки в 8000 рублей.

Прошло несколько дней, и молодой человек снова навестил М. Бородина. Он показал сотнику какую-то официальную бумагу, в которой сообщалось, что Н. Н. Гюббенету поручается организовать специальную комиссию для «конфиденциального» осмотра имения Винцентово. В комиссию должны были войти: землемер, лесничий, архитектор, член сельскохозяйственного комитета, минералог, оценщик и сам Гюббенет. Расходы по поездке комиссии в имение возлагались на его владельца, и Гюббенет, определив их в 1000 рублей, немедленно получил от сотника эту сумму под расписку.

Через несколько дней многообещающий молодой человек опять появился у Бородина. Он сообщил, что вместо себя назначил в комиссию чиновника Чернышевского и уже получил от него телеграмму с извещением, что специальная комиссия оценила имение Винцентово в 55 000 рублей благодаря найденным в нем минералогом большим залежам извести. По предложению Гюббенета сотник выдал ему 275 рублей, чтобы «поблагодарить» минералога, а затем еще около 300 рублей будто бы на поездку чиновника Чернышевского по делу о продаже имения в Минск и, кроме того, в Вильну для необходимых переговоров в канцелярии генерал-губернатора.

Всего, таким образом, Гюббенету удалось выманить у доверчивого сотника свыше 2000 рублей, а затем он еще получил от него же 520 рублей на нотариальные расходы.