Преступники

— Вроде нет. Попросил зайти в конце рабочего дня… Гридасов побежал в гостиницу к жене… Говорит, когда опять шел в клинику, поджилки тряслись, а вдруг Баулин швырнет ему деньги в лицо, выгонит, опозорит? Или еще чего доброго — позвонил в милицию, и его уже там ждут с наручниками… Но все страхи оказались напрасными. В приемной главврача секретарь сказала, что Гридасову разыскивают из приемного покоя, ей надо срочно ложиться в клинику.

— Значит, свое решение Баулин сообщил через секретаря? — уточнил Чикуров.

— Именно так, — утвердительно кивнул Латынис. — Гридасова была на излечении в клинике пять недель. Как будто стало лучше. Выписали. А через месяц она скончалась. Так и не дописав свою кандидатскую диссертацию по археологии… Трагедия в семье была, конечно, страшная! Осталась девочка восьми и сын шести лет.

— Когда это все случилось?

— В начале тысяча девятьсот восьмидесятого года. К этому времени Баулин проработал в клинике одиннадцать месяцев.

— Он вернул Гридасовым две с половиной тысячи? — поинтересовался следователь.

— Пытался вернуть три!

— Даже так? — хмыкнул Чикуров. — Когда и каким образом?

— В конце мая этого года. Сам поехал в Куйбышев, пришел на квартиру к Гридасовым. Дома были только дети покойной. Девочке уже двенадцать лет, соображает… Баулин назвал себя, спросил, где отец. А у самого губы трясутся… Девочка сказала, что папа скоро придет. И вдруг возьми да и ляпни: это, мол, после вашей больницы умерла наша мама? Евгений Тимурович побледнел, положил на стол конверт с тремя тысячами и скорей из дома… Когда Гридасов вернулся с работы, дети рассказали ему о странном госте. Он открыл конверт и, естественно, смекнул, в чем дело. В тот же день разыскал в гостинице Баулина, швырнул ему в лицо все деньги и, ни слова не сказав, удалился.

— Представляю, как это подействовало на профессора, — покачал головой Чикуров. — Наверное, буквально потрясло!

— Я думаю!.. Но он все-таки послал им деньги по почте, из Сафронова, когда вернулся назад… Теперь о Финогенове из Тольятти, у которого было воспаление почек. Его карту изъяла в первый день своего посещения клиники Ольга Арчиловна.

— Знаю.

— Финогенов чувствует себя хорошо. Нахваливает клинику и Баулина… А вот взятку он давал Орловой. Из рук в руки.

— Сколько?

— Пятьсот. И очень удивился, когда получил перевод якобы от Азы Даниловны. Ведь дело-то было два года назад. И главное — вылечили!

— Дальше?

— Хвостова, — продолжал Ян Арнольдович. — Живет в Тамбове. Ее поместили в клинику после инфаркта. История болезни тоже лежала в сейфе у профессора.

— Помню.

— И она передавала взятку через Орлову. Тысячу двести рублей… В Березки ездил брат.

— Как чувствует себя Хвостова?

— Средне. У нее же такой набор болезней! Между прочим, когда они получили назад деньги, тот самый брат Хвостовой очень обрадовался… Я говорил с ним… Об Орловой он отзывался уважительно.

— Почему? — удивился Чикуров.

— Когда Азочка намекнула ему, что нужно подмазать для того, чтобы его сестру положили в клинику, Хвостов выложил деньги не раздумывая… И вдруг спустя год перевод приходит. Ему даже стыдно стало. Говорит, может, я не понял, и Аза Даниловна просила деньги в долг… Теперь вот вернула… Честная, мол, женщина!

— Нашел честную, — усмехнулся следователь.

Латынис сообщил еще о нескольких взяткодателях, с которыми ему удалось встретиться. Среди них был и тот человек, который передал через Орлову для Баулина лебедя, расписанного под хохлому. Его-то и клеил Семизоров, а в роковой для профессора день привозил Евгению Тимуровичу домой на директорской «Волге».

— Фамилия его Калюжный. Инженер, живет в Ленинграде. Довольно скромный. Жена страдала бесплодием. Приехали в Березки оба. Услышали, что за госпитализацию берут в клинике не только деньги, но и дорогие подарки, ценные вещи. Вот они и купили в сувенирном магазине шикарный по их бюджету подарок.

— Сколько стоит эта птица? — полюбопытствовал Игорь Андреевич.

— В общем-то прилично, около четырехсот рублей.

— Вещь действительно красивая, — сказал Чикуров. — А лечение помогло?

— Еще как! — улыбнулся Латынис. — Калюжная принесла мужу двойню. Вот только лебедя Евгений Тимурович и не успел отослать…

Некоторое время они ехали молча. Дорога для Игоря Андреевича была уже настолько привычной, что он не замечал красот природы.

— Удивительно все-таки! — сказал он, хлопнув себя по колену. — Как могут уживаться рядом белое и черное? Это я о Баулине… Ведь действительно приносил кому-то радость! Взять хотя бы Финогенова — вылечил от нефрита! Или Калюжную… Подарить женщине счастье материнства!.. А скольких он еще поставил на ноги, буквально вытащил из могилы!.. И дернул же его черт ввязаться в черные дела!

— Я думаю, опутали его, охмурили, — сказал Латынис убежденно. — И в первую очередь Азочка! Ведь в подавляющем большинстве известных случаев взятки передавались через Орлову.

— Что значит — опутали! — возмутился Игорь Андреевич. — Он не младенец! Понимал, что к чему!

— Слабак, — махнул рукой капитан. — Никакой воли… Хотя казался крепким…