Читаем Преступник и толпа (сборник) полностью

Как же согласовать моральное усовершенствование, которое всюду вносит с собой культура, с деморализацией, распространяемой большими городами, этими вершинами и источниками цивилизации? Противоречие сводится, я думаю, к простому недоразумению. Но прежде чем думать о разрешении этого затруднения, мы должны сделать несколько разъяснений, после которых оно разрешится само собой. Прежде чем решить эту животрепещущую проблему о соотношении между ходом цивилизации и движением или изменением преступности, нужно ее точно определить. Выразим ту же мысль иначе. Принимая во внимание, что преступность в своих характерных формах и выражениях есть проявление распространения подражательности, нужно узнать, благоприятствуют или мешают прогрессу распространения преступности другие многочисленные формы распространения подражательности, которые вкратце называются цивилизацией: распространение школьных знаний, домашних и церковных верований и обрядов; политических идей при помощи журналов; чувства товарищеского долга благодаря соприкосновению с товарищами; промышленных и артистических способностей и талантов через посредство ателье, бюро, ремесел и т. д. Или, еще лучше, нужно бы сначала узнать, если бы это было возможно, какие из этих различных областей примеров, называющихся наукой, религией, политикой, коммерцией, индустрией, благоприятствуют, и какие мешают распространению преступления.

6. Преступность как тунеядствующая ветвь общественного дерева

Наша постановка вопроса уже сама по себе показывает, что преступление, на наш взгляд, есть социальное явление особого рода, но в конце концов все-таки такое же социальное, как и всякое другое[68].

Это – тунеядствующая ветвь общественного дерева, но, как и другие его ветви, она питается общим соком и подчиняется общим законам. Мы видели, что, взятая в отдельности, она растет согласно закону подражания сверху вниз, как и все остальные плодоносные и полезные ветви того же ствола. Мы могли бы прибавить, что так же, как они, она трансформируется и развивается благодаря периодическим прививкам новых отпрысков и новых черенков подражания-моды, которые обновляют и питают, иногда вновь восстанавливают запас подражания-обычая, но сами стремятся укорениться и увеличить наследие привычек и традиций. Всякая индустрия точно так же питается совокупностью различных усовершенствований, нововведений – сегодня, традиций – завтра; всякая наука, всякое искусство, язык, религия подчиняются этому переходу обычая в моду и наоборот – моды в обычай, но в обычай распространенный. Потому что с каждым таким шагом вперед район господства подражания увеличивается, после социальной ассимиляции человеческого братства расширяется, и это, как нам известно, далеко не самый благотворный результат действия подражания с моральной точки зрения.

Некоторые разъяснения здесь необходимы. Что мы видим в начале или, скорее, в каждом начале истории? Сколько семей или семейных групп, столько и языков, культов, зачатков законности, артистических и ремесленных приемов, видов морали, столько же, прибавим еще, видов порока и преступления. И, наконец, что мы видим, когда один и тот же цивилизующий двигатель долгое время волновал все эти племена? На всем континенте, где царила раньше первобытная раздробленность, распространился один и тот же язык, общая религия или наука, общий кодекс законов, форма правления, промышленность, искусство, мораль, наконец, одинаковая форма безнравственности и преступности[69].

Каким образом произошло это изменение? Нам объясняет это обзор этих эпох, потому что недостаточно сказать, что война или победа создали наконец это единство; они его только вызвали. Победа объясняет подчиненность, но не ассимиляцию побежденного. Но, разрушив преграды между племенами, она объединяет их в города, позднее города сливаются в федерации, еще позднее из федераций она организует государства, и в государства, все более и более обширные, она открывает с каждым веком все более и более широкий доступ иноземным влияниям, сливающимся с влиянием обычаев старины. Но дверь для вторжений извне остается открытой лишь на некоторое время, также как и для смешения слов, кумиров, прав, ремесел, правил, вкусов, пороков и преступлений; и всегда можно увидеть, что язык, религия, закон, мораль, эстетика, форма правонарушений и разбоя, распространив свое владычество благодаря обогащению их фонда, ревниво закрываются своими расширившимися, но ставшими снова неприступными оплотами, и продолжают свое существование, подчиняясь авторитету одного только обычая. Отсюда это странное сопротивление, которое диалект или культ, местный, провинциальный или национальный, выставляет навстречу наречию или убеждениям, занятым у ближайших соседей, в промежутках между благотворными эпидемиями моды.

Перейти на страницу:

Все книги серии Человек преступный. Классика криминальной психологии

Убийство как одно из изящных искусств
Убийство как одно из изящных искусств

Английский писатель, ученый, автор знаменитой «Исповеди англичанина, употреблявшего опиум» Томас де Квинси рассказывает об убийстве с точки зрения эстетических категорий. Исполненное черного юмора повествование представляет собой научный доклад о наиболее ярких и экстравагантных убийствах прошлого. Пугающая осведомленность профессора о нашумевших преступлениях эпохи наводит на мысли о том, что это не научный доклад, а исповедь убийцы. Так ли это на самом деле или, возможно, так проявляется писательский талант автора, вдохновившего Чарльза Диккенса на лучшие его романы? Ответить на этот вопрос сможет сам читатель, ознакомившись с книгой.

Квинси Томас Де , Томас де Квинси , Томас Де Квинси

Проза / Зарубежная классическая проза / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Проза прочее / Эссе
Преступления любви. Половая психопатия
Преступления любви. Половая психопатия

«Половая психопатия» – классический труд по психопатологии, выдержавший 12 изданий еще при жизни автора, Рихарда Крафт-Эбинга (1840). Его вклад в мировую психиатрию трудно переоценить – Крафт-Эбинг считается основоположником современной сексологии. Издав несколько общих трудов по психиатрии, он решился на издание книги чрезвычайно смелой, даже шокирующей.В своем труде автор впервые в истории описал такие сексуальные патологии, как садизм, мазохизм, некрофилия, асексуальность и пр. Каждый вид извращения иллюстрируется наиболее яркими преступлениями, совершенными людьми с той или иной патологией. Перед вами самая полная из когда-либо изданных энциклопедия преступлений на сексуальной почве. Издание сопровождено подробными комментариями лучших современных специалистов.

Рихард фон Крафт-Эбинг

Семейные отношения, секс
Психологический портрет убийцы
Психологический портрет убийцы

Один из авторов этой книги – Джон Дуглас – двадцать пять лет был спецагентом ФБР в Соединенных Штатах Америки, возглавлял до недавнего времени вспомогательный следственный отдел в этом Бюро. На его счету свыше тысячи расследованных дел, связанных с совершением тяжелейших преступлений, в том числе зверских серийных убийств, убийств, связанных с похищениями и сексуальной эксплуатацией детей в США.Джон Дуглас рассказывает о работе своего отдела и, в частности, о плодотворном поиске преступников на основании разработанного ими метода – анализа профиля личности убийцы – по фотографиям с места совершения преступления. Джон Дуглас и его коллеги не только с точностью указывали на тип преступника, но и описывали его поведение после совершения преступления. Книга вооружает читателя опытом, за который многие герои этого печального повествования заплатили жизнью.

Джон Дуглас , Марк Олшейкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

Административное право
Административное право

Пособие предназначено для подготовки к экзамену по дисциплине «Административное право».Материал подготовлен с учетом последних изменений действующего законодательства. Подробно раскрыты вопросы, касающиеся таких основных институтов административного права, как административная ответственность, субъекты и объекты административных правоотношений, законность и дисциплина и других. В особенной части рассматриваются понятие и классификация специальных административно-правовых режимов. В частности, раскрывается специфика режимов, используемых в интересах охраны государственной границы, и таможенных режимов, излагаются порядок и правовые основы их установления, а также компетенция органов государственной власти и управления Российской Федерации в указанных сферах. Пособие соответствует государственным образовательным стандартам и рассчитано на студентов юридических факультетов высших учебных заведений.

Георгий Юрьевич Малумов , Дмитрий Петрович Звоненко , Илья Сергеевич Петров , Коллектив Авторов , Михаил Валерьевич Иванов , Н. В. Макарейко

Юриспруденция / Образование и наука
Теория государства и права
Теория государства и права

Учебник, написанный в соответствии с курсом «Теория государства и права» для юридических РІСѓР·ов, качественно отличается РѕС' выходивших ранее книг по этой дисциплине. Сохраняя все то ценное, что наработано в теоретико-правовой мысли за предыдущие РіРѕРґС‹, автор вместе с тем решительно отходит РѕС' вульгаризированных догм и методов, существенно обновляет и переосмысливает РІРѕРїСЂРѕСЃС‹ возникновения, развития и функционирования государства и права.Книга, посвященная современной теории государства и права, содержит СЂСЏРґ принципиально новых тем. Впервые на высоком теоретическом СѓСЂРѕРІРЅРµ осмыслены и изложены РІРѕРїСЂРѕСЃС‹ новых государственно-правовых процессов современного СЂРѕСЃСЃРёР№ского общества. Дается характеристика гражданского общества в его соотношении с правом и государством.Для студентов, аспирантов, преподавателей и научных работников юридических РІСѓР·ов.Р

Алла Робертовна Швандерова , Анатолий Борисович Венгеров , Валерий Кулиевич Цечоев , Михаил Борисович Смоленский , Сергей Сергеевич Алексеев

Детская образовательная литература / Государство и право / Юриспруденция / Учебники и пособия / Прочая научная литература / Образование и наука