Преступления могло не быть!

В одно из таких посещений Шашкин познакомился с Варюшкиным, а тот свел его с Рыгаловым. За бутылкой «столичной» они быстро нашли общий язык. Особый интерес проявил заведующий собесом к опыту Рыгалова в качестве фальшивомонетчика. И на этот раз бутылка явилась звеном, связавшим отныне и присно судьбы людей. Воистину, пьянство — это купель, в которой обращаются в преступную веру рвачей и проходимцев все новые и новые «грешники».

* * *

Из Конституции СССР Андрей Рыгалов твердо усвоил только статьи, гарантирующие права советских граждан. Причем, всю жизнь он признавал лишь одно право — на отдых. Но годы шли, и перед ним все с большей очевидностью стала рисоваться безрадостная перспектива закончить бренные дни в тюремной больнице. Оказавшись на свободе, Рыгалов вспомнил еще одну статью Конституции — право на материальное обеспечение в старости. Чтобы воспользоваться этим правом, нужен был двадцатилетний трудовой стаж. А у него не было и одного дня.

Встреча с заведующим горсобесом Шашкиным была для Рыгалова счастливой находкой. При помощи новоиспеченного друга он получил льготную пенсию наравне с теми, кто много лет трудился на вредных производствах. Очень кстати ему пригодилась давняя привычка прихватывать с собой «на память» печати, штампы, бланки предприятий и организаций, где водятся ротозеи. Пригодились и некоторые навыки фальшивомонетчика. Правда, при желании и невооруженным взглядом можно было заметить, что документ, удостоверяющий многолетнюю трудовую деятельность Рыгалова на шахтах Караганды, почему-то заверен печатью Катынского сельсовета, а работа во вредных цехах Магнитки печатью Чулымского леспромхоза. Но на такие «мелочи» никто из работников горсобеса не обращал внимания.

Вслед за Рыгаловым льготную пенсию получила его теша, жена, а за ними десятки других тунеядцев, пожелавших обеспечить себе безбедную старость. Обязанности членов «акционерного общества» были строго распределены: Варюшкин поставлял клиентов, Рыгалов стряпал липовые документы, Шашкин протаскивал решения о назначении пенсии. Так как ему было трудно обходиться без помощников, он вовлек в дело двух подчиненных ему инспекторов. Так же четко было организовано и распределение доходов. Рыгалов, получив право на пенсию, довольствовался мелкими подачками с «барского стола». Варюшкин выторговывал себе проценты в зависимости от количества завербованных клиентов, а львиную долю клали в свой карман глава концерна Шашкин и его подручные. Источником обогащения служили пенсии. Первую пенсию лжепенсионер вручал Шашкину. Затем его «доили» концессионеры. Стоило кому-либо из лжепенсионеров заартачиться, как выплата тотчас прекращалась до получения согласия на дальнейшее внесение оброка.

* * *

Глубокой ночью Шашкин проснулся в холодном поту. И это уже не в первый раз. И чем дальше, тем чаще. Прошло несколько лет. За это время слишком много государственных денег утекло через его руки. Окончательно спился и замерз в канаве один из основателей фирмы фальшивых дел Варюшкин. Заметая следы преступления, выехал в другие края пенсионер Рыгалов. Шашкин остался один, даже жена его бросила, не желая жить на ворованные деньги. Все было у Шашкина: особняк, собственная «волга», шикарная обстановка, женщины. Не было только покоя. Чувство страха не покидало его ни на минуту. Пока ему везло. У начальства Шашкин был на хорошем счету. Ревизоры областного отдела соцобеспечения, как видно, проводили ревизии с закрытыми глазами и упорно не замечали липовых пенсионных дел.

Как часто, к сожалению, такая близорукость работников, которые по долгу службы обязаны смотреть в оба, дорого обходится обществу, государству! Она, как бальзам для преступника, как масло, подливаемое в огонь, пожирающий народное добро. Мы много говорим и пишем о бдительности. Сотни преступлений раскрываются, благодаря острому глазу советских людей, их заботе о сохранности народного достояния. Но в этом деле бдительность проявил один человек — следователь прокуратуры Караманов.

* * *

— Нет, не могу я больше так. Как хотите судите, но не желаю я получать дармовую пенсию, — с этими словами обратился к следователю Караманову один из лжепенсионеров.

Он подробно рассказал, как ему назначили пенсию, якобы за работу на шахтах Донбасса, в рудниках Якутии и нефтепромыслах Сахалина, хотя за всю свою жизнь он никогда не выезжал за пределы области. С этого и началось расследование. Клубок стал быстро разматываться. Пришлось Рыгалову снова совершить вояж в Кзыл-Орду за государственной счет. — Компаньоны вновь встретились — на скамье подсудимых.

ЕЩЕ НЕ ПОЗДНО!

Нужно четко, чтобы это дошло до каждого, кто опасно заколебался, сказать: ты хозяин своей судьбы, твой выбор — дело твоей воли, решает твоя совесть, и отвечаешь ты. Мы должны сказать ему это и сказать так, чтобы не размагнитить его (куда, мол, плыть против течения), а помочь напрячь волю, силы, мобилизовать все лучшее, что есть в нем самом, вынырнуть из засосавшего было водоворота.