Преступление в Блэк Дадли

Двигаясь необычайно быстро, Джордж подошёл к кровати и отбросил край простыни с лица покойного. Реакция на эти действия была мгновенной, но запоздавшей. Уитби схватил Аббершоу за руку и оттащил его от кровати, а из тёмного угла бесшумно выступила фигура, которую Джордж вначале и не заметил. Он сразу же узнал Доулиша, человека, похожего на Бетховена. Его лицо по-прежнему ничего не выражало, но во всем облике, несомненно, читалась угроза, и Джордж как-то естественно-интуитивно понял, что сейчас он непосредственно столкнулся с той реальной враждебной силой, которая до этого момента как-то неопределённо, в виде предчувствия, присутствовала в этом особняке и беспокоила его.

Как бы то ни было, в следующее же мгновение Джордж снова овладел ситуацией. Он обратился к Уитби извиняющимся тоном, нарочито подчёркивающим его простоту и неопытность.

— Чистая формальность, — повторил он. — Я все-таки хотел бы увидеть тело. Мы иногда небрежны, как мне кажется, в подобного рода делах. В конце концов, кремация есть кремация. Я не из тех, кто настаивает на тщательном осмотре, но я просто хочу убедиться, что это труп.

Он проговорил это настолько спокойно, даже посмеиваясь, одновременно глядя на лицо человека на кровати, что напряжённая обстановка в комнате разрядилась. Медлительный Доулиш снова занял своё место в углу. К Гидеону вернулась его учтивость, а у доктора Уитби, стоящего рядом с Аббершоу, исчезла насторожённость.

— Я полагаю, смерть наступила именно здесь? — как бы между прочим спросил Джордж и искоса взглянул на Уитби. У того уже был наготове ответ:

— Да, сразу после того, как мы внесли его сюда.

— Вижу, — Аббершоу оглядел комнату. — Наверное, вы принесли полковника в его же кресле? Насколько же удобны эти приспособления.

Он замолчал, погрузившись в размышления. Поскольку Доулиш нетерпеливо заворчал, Гидеон поспешно вмешался.

— Уже поздно, — сообщил он неестественно мягким голосом. — Мы, видимо, не должны больше задерживать доктора Аббершоу…

— Э-э… конечно, нет, — произнёс Уитби и нервно вздрогнул. Джордж понял намёк.

— Да, уже поздно. Желаю вам доброй ночи, джентльмены, — пробормотал он и направился к двери.

В один миг возник перед ним Гидеон с ручкой в руке. Как всегда, его отличала учтивость, но в небольших сверкающих глазах под косматыми бровями таилась какая-то опасность. Аббершоу понял, что ему не позволят не подписать свидетельство. Трое мужчин были настроены решительно, и любые возражения со стороны Джорджа были бы опровергнуты силой. В сущности, это была вынужденная подпись.

— А! Я совсем запамятовал, — беря ручку, сказал он с улыбкой, словно хотел загладить оплошность. — Так, дайте взглянуть. Где расписаться? О, вижу — вот здесь. Вы, конечно, учли все детали, доктор Уитби?

— Да, да. Все в порядке.

Только глупец, которого разыгрывал Аббершоу, мог бы не заметить нервозного состояния, в котором пребывал врач. Он весь трясся и практически не владел голосом. Аббершоу замысловато расписался и вернул ручку. А когда он направился к двери, в комнате явственно прозвучал вздох облегчения.

На пороге Джордж остановился и обернулся.

— Я думаю, бедняга Петри уже знает об этом? — поинтересовался он. — Надеюсь, он не сильно страдает. Бедный парень.

— Мистера Петри, конечно, известили, — жёстко произнёс доктор Уитби. — Конечно, это для него было ударом, но, как и для всех нас, не неожиданностью. Вайетт — родственник полковника лишь благодаря вторичному замужеству тётки. Это произошло уже после войны.

— Тем не менее, — Аббершоу вернул себе прежний суетный облик, — сильный удар и большое горе, большое горе. Спокойной ночи, джентльмены.

С последними словами он вышел и затворил дверь огромной, мрачной комнаты. В коридоре суетливый, напыщенный вид и внешняя простота, которые Джордж напускал на себя, слетели с него, он моментально стал насторожённым и целеустремлённым. Многое ещё было для него загадкой, но в одном он был твёрдо уверен: полковник Гордон Кумб умер не от сердечного приступа.

Аббершоу шёл по коридору к комнате Вайетта, которую нашёл без особого труда, так как хозяин дома ещё днём показал её Джорджу.

Полоски света под дверью не было, и Аббершоу колебался немного, прежде чем постучать.

В ответ ни звука. Подождав немного, он постучал опять. По-прежнему никто не отвечал, и тогда, повинуясь какому-то внезапному чувству, Джордж машинально нажал на ручку двери и вошёл.

Он очутился в длинной, узкой комнате с высоким окном, выходящим на балкон. Комнату освещало лишь слабое лунное сияние, лившееся через окно. Он увидел Вайетта. Тот стоял у окна в домашнем халате, касаясь рамы обеими руками.

Аббершоу заговорил первым, но Вайетт не шевельнулся. Затем он резко повернулся, и на какое-то мгновение лунный свет озарил его лицо, тонкие, изящные руки.

Вайетт подошёл к другу.

— Я только что узнал, — мягко и участливо сказал Джордж. — Мне ужасно жаль. Для тебя это сильный удар. Все, что в моих силах…

Вайетт покачал головой:

— Спасибо. Но доктор Уитби ждал этого события уже несколько недель. Я думаю, все приготовления были сделаны заранее.