Преступление и наказание

Охранники, точно такие испанцы, как и зэки, воспринимают нарка как своего, как нормального человека: его хвалят, ругают, пишут на него рапорта. А ему всё «до лампочки». Главное, до следующего утра дожить. Но вот однажды, в одно утро его вызывают по мегафонии и объявляют, что он честно искупил вину и может быть свободным. Но он не понимает. Не понимает потому, что медсестра с дозой приходила в 9.30. утра, а на свободу приглашают в 11.00. Но не тут-то было! Его поднимают, волокут до ворот и насильно освобождают. Начинается трагедия: где жить, что есть и, самое главное, где «дури» взять? Хорошо, если повезёт и удастся вернуться обратно через некоторое время, а то, ведь, так трудно избавиться от пути истинного.

Тюрьма Кастейон-2 — усиленного режима. Этот режим проявляется в том, что зэков никуда не выпускают без сопровождения и крайние к заборам камеры держат пустыми. А то вдруг кому вздумается проломить железобетонную наружную стену и пять оградок поперепрыгивать. Как и в других тюрьмах Испании, наркоту здесь родственники через свиданку передают или зэки из блатных модулей с отпусков притаскивают. На крайний случай, можно и с охранником за 200 (стандартная цена) евро получить пакетик с воли. Не с каждым, правда. Очень даже не с каждым.

Не нужно думать, что за порядком в испанских тюрьмах не смотрят. Порядок поддерживают. Обыски — регулярны. Без них нельзя. Почти везде обыскивают одинаково. Но есть и отличия. Ближе к столице (Мадрид-7) делают так: выгоняют зэков во двор, вызывают уборщиков, их заставляют выбросить мусор из всех баков в контейнер снаружи и потом проводят индивидуальный обыск каждого зэка. В тюрьме Кастейон-2 немного наоборот: сначала обыскивают зэков, потом выворачивают мусор из всех баков на пол и уходят. Очень по-испански.

Стою в очереди при очередном шмоне. Вижу, как поверхностно проверяют наркоманов. Не удивляет. Они для охранников — свои. Отправляют меня к одному из них. Подхожу. Какой-то новый, не знакомый. Смотрит на меня оценивающе, оглядывает словари и тетради, которые я вытащил из сумки. Понимает, что я не тупой испанский нарк и провоцирует:

— Если есть заточка, то лучше сразу отдай.

Я ухмыляюсь:

— Мне не нужна заточка. Я не испанец.

Поджимает оскорблённо губы и, по-новому просматривает карандаши и ручки, чуть ли не обнюхивает карандашную точилку, заставляет меня разуться (единственного из сотни), требует снять кофту спортивного костюма и задрать майку. Мне опять весело.

— Если надо, могу спустить трусы. Прямо здесь, — зубоскалю.

Охранник поднимает голову. Я выдерживаю его взгляд. Он бы ещё чего придумал, но, из-за его медлительности, к нашему столу уже направляется шеф проверяющей банды.

— Можете идти. И побыстрей!

Киваю, собираю манатки, заправляю майку и надеваю кофту.

Охраннику ничего не остаётся, как ждать. Интересно, захочется ли ему заинтересоваться моим личным делом? Но у него нет к нему допуска. Только шефы служб могут посмотреть.

ПРО КУЛЬТУРУ

Всё во имя человека, всё во благо человека!

В тюрьмах нового проекта — последние десять или чуть больше лет — наличествуют многие интересные вещи. Ну, например, садик, где зэки-садоводы имеют свои грядки для выращивания петрушки, а администрация использует для барбекю с членами ближайших местных советов и попами территориальных епархий в какие-нибудь праздники.

Ещё в каждой тюрьме есть культурный центр: отдельный комплекс, состоящий из большого спортзала, бассейна, бокса для фронтона (игра в мяч против стены), зала для занятий железяками, мастерскими и классами для обучения, да большой актовый зал со сценой и кинобудкой.

Перечисление звучит — как песня. Вот это да! Вот это сервис! Всё во имя человека, всё во благо человека. Вы не забыли, что всё это в Испании? Тогда опускаемся на землю. Бассейны везде сухие, потому что нет ни денег, ни воды. Мастерские, в своём большинстве — закрыты. Открывают часть из них для обучения необходимых тюрьме работников: маляров, рабочих кухни, садовников, электриков, операторов стиральных машин и водителей мусорных контейнеров. Последние, буквально водят их на колёсиках, толкая их перед собой или таская за ручку.

Школьные классы используются полнее. Средняя школа, подготовительные курсы в универ, языковые курсы и изучение испанского языка для иностранцев. Проходишь собеседование-экзамен и тебя определяют на соответствующий уровень. В тюрьме Кастейон-2 мне не нашлось соответствующего уровня и на этом моё образование закончилось.

Одно объединяет все культурные центры испанских тюрем: в них работают самые бескультурные, беспардонные, необразованные, тупые, хамоватые охранники. Ведь они владеют правом лишить зэка доступа в этот самый культурно-спортивный центр. Значит можно выкобениваться, изобретать новые правила ежедневных обысков, повышать голос на любого зэка, даже если он и не понимает по-пиренейски.