Престарелый рок

— Вороны-падальщики скорее всего. — Майджстраль взглянул через плечо на флайеры репортеров, опускавшихся на посадочную площадку неподалеку от владений Твар.

— Наверное, надеются сопровождать тебя и заснять новую дуэль.

— А еще надеются заснять, как ты влепишь мне пощечину, — добавил Майджстраль.

Он обернулся, когда на лужайку перед домом приземлился громадный флайер и открыл дверцу, чтобы выпустить пассажиров.

— Позволь представить тебе ее милость Роберту Алтунин, герцогиню Боннскую. А также ее тетушку, досточтимую Батшебу сар Алтунин. Мистер Пааво Куусинен.

Последовало ритуальное обнюхивание ушей. Твар показала на вместительный грузовой отсек флайера:

— А кто в ящике?

— Мой отец, покойный герцог.

— Поместить его в склепе или предоставить ему комнату?

— Комнату, пожалуйста, — попросила тетушка Батти. — Мне бы хотелось с кем-нибудь поболтать, покуда молодежь занимается своими делами.

— Анастасия? — послышался голос покойного Густава. — Это ты, Анастасия?

— Нет, папа, — ответил Майджстраль. — Мамы тут нет.

— Анастасии здесь нет? — разочарованно спросил герцог. — А мне показалось, что я слышал ее голос.

Майджстраль взял себя в руки.

— Ты ведь не любишь ее, папа. Помнишь?

Покойный Дорнье задумался.

— О да, — проговорил он. — Это верно. Я позабыл.

— А Николь не приедет? — поинтересовалась Твар.

— Не сейчас, — сказал Майджстраль.

Ушки Твар поникли от огорчения.

Криогроб отнесли в предназначенную для него комнату. Роман и Дрекслер принялись оборудовать покои Майджстраля сигнализацией и ловушками. Дрейк, Роберта и тетушка Батти познакомились с коллекцией Твар, в которой сенсационные артефакты сочетались со скульптурой и холстами, леденящими кровь. Пожалуй, лучшей работой в коллекции была «Баронесса Харнивер, поедающая сердце своего возлюбленного» кисти Микстона, хотя у Майджстраля сентиментальное чувство вызвала картина Эктвора «Умирающий Ральф Адверс смотрит на „Крылышко“. В композиции искусно сочетались пылающее лицо умирающего взломщика, хрустальный бокал с ядом и сказочный, сверкающий бриллиант, оригинал которого, стократ прекраснее, чем любое его воспроизведение, Майджстраль впервые увидел на шейке Роберты и в скором времени с этой шейки снял.

Имей Майджстраль стену, на которую мог бы повесить эту картину, он бы купил ее для себя. Но от папаши ему не осталось практически никакой недвижимости — ни стены, ни каминной полки, ни алькова — ничего такого, где можно было бы разместить произведения искусства. Его собственность заключалась в Романе, Дрекслере и богатом багаже. И если вдруг ему в руки попадали шедевры, они исчезали так же быстро, как и появлялись.

Майджстраль посмотрел на Роберту и вдруг понял, что положение это может вскоре измениться. Уж у нее-то хватало и стен, и каминных полок. Если они поженятся, тогда он сможет повесить и расставить все что захочет.

А чем бы ему хотелось украсить свой интерьер? Вот интересно… И что надо будет предпринять, чтобы коллеги позарились на его приобретения?

— А вот, — Твар указала на предмет, лежавший под стеклом, — ложечка, которой маркиз Таркарский вынимал глаза своего наследника, когда они поссорились из-за десерта.

Язык ее высунулся в восхищенной улыбке.

— Из-за чего же они поссорились? — уточнила тетушка Батти.

— Из-за десерта — я же сказала.

— Мне показалось, что вы сказали «за десертом».

— Они спорили, какой шербет заказать, и подрались. Вроде бы так. — Глаза Твар восторженно горели. — Знаете, все считают, что хозалихи более сдержанны, надежны и законопослушны, чем люди, но я должна сказать, что уж если мы выходим из себя, то мы уж действительно выходим из себя. — Кончик ее уха дернулся к Майджстралю. — Подумай, Дрейк, не воспользоваться ли тебе ложкой в качестве холодного оружия на следующей дуэли.

Майджстраль вымученно усмехнулся:

— Я не против. А вот согласится ли противник?

Роберта укоризненно глянула на него.

— О, — сказала она, — на этот счет у меня есть идея получше. Кстати, если капитан Хэй все-таки объявится, можно я возьму Романа на переговоры?

— Привет!

Роберта улыбнулась, увидев знакомое лицо на экране видеофона.

— Уилл! — воскликнула она. — Вот не ожидала.

— Джозефа Боба выписали из больницы. У него была сломана челюсть, второй раз — переносица, выбито несколько зубов, ну и еще синяки и страшные порезы — наверное, от перстня Майджстраля, — но ничего такого ужасного, что нельзя было бы вылечить.

— Рада слышать.

— Ну вот. Скоро он будет совсем как новенький — даже лучше, потому что ему имплантируют новые зубы. — Пауза. — Но мы с тобой по-прежнему друзья? То есть я хочу сказать, мы можем разговаривать и общаться как раньше?

— Конечно.

— Хорошо. Ты меня утешила. Потому что я хочу поблагодарить тебя за то, что ты помогла продумать стратегию Майджстраля и никто серьезно не пострадал.

— Ну, — улыбнулась Роберта, — боюсь, я тут ни при чем. Все зависело от Дрейка.

— О… Наверное, мне неудобно звонить ему и поблагодарить за это?

— Отчего же.

— Правда? — просиял Младший. — Ты считаешь, это прилично?

— Конечно. Ты здесь ни при чем. Лучше будет, если мы все сумеем остаться друзьями.

Повисла долгая пауза.