Прерыватель

Я выпрямился, сдвинул на затылок фуражку и тяжело вздохнул.

Потом осмотрел стол и окошко над ним. Справа от стола имелась кнопочная панель – девять цифр от нуля до девяти и буква «в». Под ним небольшое табло непонятного назначения.

Перчаток у меня не было, поэтому я старался ни до чего не дотрагиваться.

Очень много вопросов толкалось у меня в голове. И прежде всего надо выяснить, что это за помещение и что хотел от Веры или Марины этот мужик.

Марина с Верой встретили меня с такими же выражениями лиц, с какими и провожали в подвал.

– Ну что? – первой не удержалась Марина.

– Это я у вас хотел бы спросить что, – стараясь придать голосу уверенности, сказал я.

Женщины переглянулись.

– Ерунда какая-то, – начала Марина. – Я, как обычно, пришла с утра убираться. Да и с крыши ещё натекло со вчера, надо было подтереть остатки. Машу, значит, я шваброй, и заходит этот, – Марина коротко махнула рукой в сторону подвала.

– Да-да, – закивала в подтверждение сказанному Вера.

– Порыскал вокруг глазами. Видит, что никого, кроме нас с Веркой, нету, и дверь давай закрывать. Я говорю, мужчина, дверь оставьте в покое, жара на улице, дышать нечем. А он как зыркнет. Прямо зверюга, а не человек. Я-то баба не робкого десятка, но и то струхнула.

– Да-да, – снова пролепетала Вера.

– Да что да-да? – нахмурилась Марина. – Ты и не видела, как он входил-то.

– Так, девушки, – перебил я. – Давайте, пожалуйста, ближе к сути. Это не литературный конкурс. Какая разница как он на кого зыркнул. Потом что было? Как в подвале-то он оказался? И что, вообще, это за помещение?

– Короче, – продолжила Марина, – посмотрел на меня и как крикнет: «Где тут у вас начальник? Жаловаться на вас буду!» Верка только тогда и выбежала в зал-то. А мужик этот пистолет достал и говорит: «В де… в дезо…» Блин. Вер! Чо он там говорил-то?

– В депозитарий хотел попасть, – пришла на выручку Вера.

– А что за депозитарий? Подробнее можно?

– Да я и сама-то первый раз эту дверь открывала. Знала, что в подвале этом был когда-то депозитарий. Это ещё для рабочих из карьера соорудили, чтобы они ценности и документы свои там хранили.

Сердце у меня заныло, когда прозвучали слова о карьере. Возможно, это могло быть тем самым недостающим звеном в деле, ради которого я и перевёлся из города в Подковы.

– Странная, конечно, затея для тех времён, – продолжила Вера. – В нашей деревне, на какой-то задрипозной почте – и вдруг депозитарий. Стены бетонные в полтора метра толщиной и полная автоматика со своим собственным генератором. Тогда и в столице-то таких чудес не имелось. Но это по слухам всё. Точно я не знаю, как работал этот депозитарий. А вот мужик хорошо знал. Орал: «Ключ от подвала тащи». Когда открыли, тычет пистолетом в бочину, дескать, спускайтесь. А там темнотища. Но он и выключатель быстро нашёл. Свет включил. Подошёл к столу. Там справа кнопка. Нажал. И за стеной что-то как загудит да заскрипит. У него ещё бутылка с бензином в другой руке была. Дальше не знаю что было. Испугалась я до усрачки и спряталась за Маринку. Даже глаза зажмурила и с жизнью стала прощаться.

Я ожидающе посмотрел на Марину.

– А дальше, – затараторила она, – из окошка выдвинулся железный ящик. Он ключом его открыл, крышку откинул и достал оттуда часы.

– Часы? Те, что у него на руке?

– Наверно. Странные такие. С разноцветным этим… Как его? Табло?

– Циферблатом, – подсказал я.

– Ага. На руку надел. Нажал на эту, которой заводят – и стекло на часах откинулось. Чик. Он вставил туда… – она на секунду замялась, – что-то вставил, я толком не рассмотрела. Снова нажал на заводилку и потом просто сел около стены на пол. Платок носовой достал из кармана, сунул в бутылку с бензином, подождал, пока ткань пропитается, и поджёг. Посмотрел на нас, но уже не по-зверски, а как-то даже с жалостью, будто мы убогие, а он господь бог. «А теперь, – говорит, – валите отсюда». Мы и бегом наверх. Только через порог успели переступить, как там внизу полыхнуло. Потом раздался выстрел. Мы подождали ещё секунд тридцать. Потом я огнетушитель со стены схватила и побежала гасить огонь. Только когда потушила и увидела всю эту картину, ужас-то на меня и навалился. Заревела я. И Верка следом за мной. А дальше народ собираться начал, увидев, что из почты дым повалил. А дальше ты и сам видел. Вот.

– А разве ключи от ячеек, – обратился я к Вере, – не у вас хранятся?

– У меня в сейфе у кассы, – сказала она, – есть коробка под стеклом. Там сто тридцать пять ключей. Сама считала. Одного не хватало, потому что должно быть сто тридцать шесть. Но я никогда не знала, для чего они там хранятся и чего открывают. Когда пришла на почту, мне директор сказал, чтобы я их не трогала. Я и не трогала никогда. Теперь понятно, откуда эти ключи.