Прерванный путь

— Но Альфа придет в ярость, когда узнает, что ты сбежала без разрешения, — заметила Белла, слегка наклонив кончики ушей.

— А вот и нет, — буркнула Лизушка. — Вы прекрасно знаете, что он спит и видит, как бы от меня избавиться.

Счастливчик облизнул клыки, пытаясь справиться с гневом и растерянностью. Он не знал, как поступить. С одной стороны, его сердце разрывалось от жалости к Лизушке. Кто-кто, а он прекрасно знал, что в ее словах было слишком много горькой правды. И Альфа, и многие другие члены стаи смотрели на Лизушку как на пустое место, и только вздохнули бы с облегчением, если бы она навсегда исчезла из их жизни. С другой стороны, Счастливчика не на шутку испугало то, что он не узнал Лизушку. Когда он прыгнул на нее, то был в полной уверенности, что сражается со взрослой свирепой собакой.

«Она больше не щенок! Я даже не заметил, как она выросла».

Перед ним была взрослая собака… со щенячьим именем.

Счастливчик встряхнулся, раздраженный тем, что его сердце, как всегда, уже простило Лизушку.

— Это не имеет значения! Ты поступила безрассудно. Ты могла подвести нас, сорвать всю экспедицию!

— Глупости! — бесстрашно выпалила Лизушка, но тут же, смутившись, шлепнулась на землю и снизу вверх умоляюще посмотрела на Счастливчика: — Как ты не поймешь, я просто не могла поступить иначе! Я должна была вам помочь, это сильнее меня! Я бы просто с ума сошла, если бы мне пришлось сидеть и ждать, поджав хвост. Это как с едой или водой — ты просто ешь и пьешь, потому что не можешь этого не делать. Все мое тело велело мне идти за вами!

Счастливчик потряс ушами, чтобы поскорее прояснилось в голове. Все собаки молча смотрели на него, ожидая его решения.

«Я возглавляю эту экспедицию, значит, мне и решать. Как я скажу, так и будет».

Он сел и мрачно посмотрел на Лизушку.

— Что ж, вернуться назад ты уже не можешь. — Счастливчик наморщил нос и грозно оскалил зубы: — Хотя я очень хочу отправить тебя прочь!

Лизушка с затаенной надеждой насторожила уши.

— Но я не могу отпустить тебя одну в такую даль, — продолжал Счастливчик. — Да услышат меня Небесные Псы, Лизушка, я бы хотел, чтобы Альфа задал тебе хорошую трепку!

Лизушка виновато заскулила и еще плотнее вжалась в землю, демонстрируя полную покорность.

— Но я боюсь, что ты заблудишься или — того хуже — попадешься в лапы Ужаса и его стаи. Значит, мне придется взять тебя с нами.

Лизушка радостно вскочила с земли. От ее виноватого вида не осталось и следа, она едва сдерживалась, чтобы не пуститься вскачь от счастья.

— Спасибо, Счастливчик! Я вам пригожусь, вот увидишь!

— Это мы еще посмотрим, а пока делай только то, что тебе говорят, — проворчал он. — И не думай, будто я рад тому, что ты навязалась нам на голову!

— Все правильно, Счастливчик, — вздохнула Луна. — Она не оставила нам выбора, придется взять ее с собой.

Белла, Марта и Хромой, качая головами, недовольно смотрели на Лизушку.

«Так тебе и надо! — мстительно подумал Счастливчик. — Спасибо Небесным Псам, тебе хватило ума изобразить раскаяние, но я все равно очень зол!»

— Значит, решено, — пролаял он вслух. — Мы идем дальше, а ты идешь с нами. Но если ты посмеешь хоть в чем-то меня ослушаться, пеняй на себя! Все, закончили с этим. Идем искать Пороха.

Глава XVI

Острый снег сыпался с черного неба Счастливчик уворачивался и метался из стороны в сторону, втянув голову в плечи, чтобы мелкие крупинки не искромсали его шкуру. Снежинки отскакивали от травы и снова падали на нее, вскоре они уже укутывали землю, зловеще поблескивая в темноте. Счастливчик чувствовал, как Собака-Земля глухо ворчит у него под лапами, содрогаясь от боли и гнева.

«Пожалуйста, не сердись на меня! — молил про себя Счастливчик. — Это острый снег царапает тебя, я тут ни при чем».

Но земля продолжала дрожать. Или Собака-Земля не слышала мольбы Счастливчика, или ей было все равно.

Внезапно земля резко вздыбилась, и Счастливчик в ужасе бросился бегом, не обращая внимания на Рык и укусы острых снежинок. Он вихрем влетел в лес, надеясь, что деревья защитят его от ярости Всесобак, но черное небо над его головой вдруг стремительно просветлело до ослепительной серебряной белизны. Ночь без перехода сменилась днем. Послышался грозный лай Молнии, да такой громкий, что оглушенный Счастливчик втянул голову в плечи. Снежные осколки рассыпались, превратились в мельчайшую крошку, которая дождем сыпалась сквозь ветви деревьев, не оставляя никакого спасения.

«Это сон! Всего лишь страшный сон!»

Но беда в том, что он не мог себя успокоить. Чувство опасности, словно грязная вода, насквозь пропитало его шерсть. Нужно было бояться. Бежать. Мчаться наутек, спешить, спасаться… но от чего? Вокруг не было ничего, кроме удушливого, мертвящего, всепоглощающего ужаса. Рядом с ним не было Собаки-Страха, ее вообще не было на свете… но разве это причина не испытывать страха? И все-таки Счастливчик не боялся.

Он не боялся потому, что знал — от Грозы не убежать.