Препод

Под конец таких рассуждений, мне уже представлялось целое огромное подземное хранилище, полное ужасных артефактов и пособий по некромантии. Всё это в антураже пыточных, цепей на стенах и потолке, вских, маньячного вида инструментов и приспособлений разложенных по столам, мумий в саркофагах, зомби-слуг и модели костяного дракона в натуральную величину, на горе из золота.

Но реальность, как всегда, оказалась куда прозаичней. Разве что с огромным хранилищем я не ошибся. Горевший у меня над головой шарик света, выхватил из темноты начало необъятной пещеры, чей свод уходил на десяток метров вверх, а стены разбегались далеко в стороны. Но даже обойдя её всю по периметру я не наткнулся ровным счётом ни на что. Похоже, единственным, что тут хранилось, были те самые трупы, что сейчас разгуливали по поверхности.

Впрочем, пошарив ещё, в середине пещеры я набрёл на широкую прямоугольную плиту толщиной в полметра. Размерами она была примерно два на три метра, не имела никаких надписей и, судя по ослепляющему свечению в некровзоре, была тем самым источником энергии питавшим трупаки.

— А как я её обесточу? — задался я внезапно вопросом.

Посмотрел на голые руки и с досадой сплюнул на каменный пол. Взять с собой даже элементарный молоток я просто не догадался. Настолько меня захватил эксперимент с мантией. Впрочем, если прикинуть напряжённость магического поля, плотность заряда заполнявшего плиту и представить, что в случае нарушения целостности аккумулятора эта вся энергия рванёт наружу, то мало не покажется никому. От такого взрыва, в пещеру провалится весь замок по самые шпили. Он-то как раз прямо над пещерой стоит. Мне, естественно, тоже не жить.

— Должен же быть какой-то рубильник, — забегал я вокруг плит, ища хоть какой-то намёк на органы управления.

Но всё было тщетно. Ни кнопок, ни рубильников, даже дырки никакой, куда можно было сунуть палец, там не нашлось. Упарившись, я вытер выступивший пот и обессиленно уселся на плиту сверху.

Внезапно что-то изменилось. Я прислушался к ощущениям и понял, что под пятой точкой ощутимо потеплело. Приподнялся, ощупывая плиту, но та была такой же холодной как и раньше. Тогда я коснулся мантии сзади и тут же вновь почувствовал тепло. Посмотрел туда некровзором и понял, что теперь жопа светится куда ярче.

— Это что получается, — пробормотал я, — мантия впитывает некроэнергию плиты?

“Не мантия, — внезапно понял я, — остатки крови наследника”.

Будь на моём месте живой некромант, то вся накопленная энергия перешла бы ему, сделав чрезвычайно могущественным магом. Видимо это и было то самое наследство, дожидавшееся своего наследника. Не артефакты, не книжки, одна чистая и незамутнённая энергия Смерти.

Поддавшись наитию, я стащил с себя мантию, бросил на плиту и точно, буквально на глазах, свечение стало перетекать в неё, опустошая хранилище. Единственное, чего я опасался, что ткань мантии просто не выдержит такого, свой лимит поглощения существовал у каждого вещества, но, похоже, и здесь магия Смерти отличалась от остальных.

Вскоре, вся запасённая энергия перетекла в мантию, а плита, опустев, внезапно хрустнула, зазмеилась трещинами, а потом рассыпалась мелкой крошкой, подняв в воздух облако пыли. Посмотрев некровзором вверх, я пытливо пронзил взглядом полупрозрачную толщу земли ища поверхность, где вокруг замка клубилась поднятая нежить, но не увидел ровным счётом ничего. Ни единого отклика некроэнергии. Всё было однородно серо.

— Получилось, — прошептал я, внутренне ликуя, — получилось.

Оставалась только мантия. С опаской к ней подойдя, я потрогал носком ботинка валяющуюся на остатках плиты одежду, но та лежала смирно и признаков жизни не подавала. А то было у меня опасение, что впитав в себя столько некроэнергии, она начнёт самостоятельно бегать. Единственным отличием было то, что теперь она была ощутимо тёплой и остывать, по всей видимости, не собиралась.

Напялил её на себя обратно, не возвращаться же в кальсонах. Усмехнулся. По сути, сейчас на мне был сильнейший некромантский предмет. Предел мечтаний любого некроманта. Вот только я никак этой энергией воспользоваться не мог. Некромантия была мне неподвластна, а мантия всё также оставалась просто одеждой.

Наверху меня уже ждали.

Посреди огромного поля человеческих костей, сплошным слоем покрывавших всю территорию Академии, стояла большая часть преподавателей, во главе с ректором и напряжённо вглядывалась во мрак прохода. А когда я появился оттуда, с хрустом раздавив пару костей под ногами, щурясь от льющегося с неба солнечного света, то вся эта толпа, завопив что-то радостное, бросилась ко мне и, подхватив на руки, начала очень энергично подбрасывать вверх.

— Уроните, черти! — кричал я, взмывая на уровень второго этажа и переживая как бы от переизбытка эмоций меня не приложили прямиком об землю.

А когда всеобщее безумство пошло на спад и меня поставили обратно на ноги, счастливая ректор подбежала, чмокнула в щёку и, блестя глазами, заявила:

— Они живы, Вольдемар, представляешь, они живы!

— Кто? — переспросил я.