Препод

Сказано это было неохотно, видимо, изначально она сыну подруги поверила и теперь ей было несколько стыдно. Я вновь вздохнул, — чёртова репутация.

— Но теперь-то вы убедились, что я говорил правду?

— Убедилась, — сухо заметила Нодерляйн, — ладно, пойдёмте.

Когда мы вернулись из канализации, на улице уже почти никого не было. Только отирался у стенки Ботлер, вероятно дожидаясь Нодерляйн, и с ним молодая женщина строгого вида.

Я уже был учёный, поэтому не стал воображать, что это старшая сестра Бари, и подойдя, сходу произнёс:

— Доброй ночи. Миссис Ботлер, я так понимаю?

— Это профессор Локарис, о котором мы говорили, — добавила Нодерляйн, кивнув подруге.

Мама моего студента была достаточно приятной внешности, портили картину только недовольно поджатые губы и слегка крупноватый нос с горбинкой. Одета она была в тёмных тонов платье с накинутым поверх плащём удерживаемым под горлом крупной брошью в виде листка.

— Мне надо с вами поговорить о том, как вы обучаете или, вернее сказать, не обучаете, моего сына! — топнув ножкой произнесла женщина.

Сказано это было повышенным тоном с ярко выраженными нотками гнева. Не знаю, кем уж она была, но чувствовалась в ней привычка командовать. Не факт, что кем-то кроме собственных мужа и сына, но это дела не меняло. Впрочем, доводилось мне и в земной жизни с подобным сталкиваться, этим меня было не пронять.

— Алиса… — предупреждающе произнесла ректор.

— Что Алиса? — с экспрессией выпалила та, — Сильвия, ты забыла, как нас с тобой учили? Никакой галиматьи, которая только запутывает. Никаких пространных рассуждений, только отборные заклинания, на все случаи жизни. Отработанные на уровне рефлексов. Меня разбуди, так я сходу связку из отбрасывающего и оглушающего выдам, не задумываясь.

— Бедный ваш муж, — вставил я свои пять копеек, в возникшей паузе.

— Что?! — вспыхнув, миссис Ботлер повернулась ко мне, — Да как вы смеете!

— Ну, по логике, чаще всего будит вас муж, — развил я свою мысль чуть дальше.

Сверкнув глазами, она подняла ладонь, в которой заискрились молнии, которыми явно собиралась меня угостить.

— Не советую, — хладнокровно произнёс я, вспомнив о нетипичной реакции моего организма на магию, грозящей всем близ стоящим принудительным обнажением, — нападение на меня чревато непредсказуемыми последствиями.

Мама Ботлера недоверчиво вгляделась в моё, продолжавшее оставаться спокойным, лицо, но, видимо, поняла, что я не играю и не шучу, после чего молнии погасила. Но не успокоилась.

— Он мне ещё угрожает! — женщина вновь обернулась к Нодерляйн, — Сильвия, сделай уже что-нибудь со своим подчинённым, он ведёт себя совершенно по-хамски!

— Мама, не надо, — произнёс Бари, испуганно поглядывая на меня и дёргая родительницу за рукав, — пойдём домой.

Судя по всему, он совсем не ожидал, что его мать прямо посреди улицы устроит разборки. Наверное он уже жалел, что наябедничал.

— Никуда я не пойду, пока не разберусь с этим… этим…

Женщина даже замешкалась, сходу не сумев подобрать подходящий эпитет способный описать мою, видимо, чрезвычайно гнусную натуру.

— Ладно, вы тут разбирайтесь, а я пошла, — резко умыла руки ректор.

Я её понимал, конфликт интересов в чистом виде, с одной стороны я — преподаватель её Академии, с другой — лучшая подруга. Встать на сторону подруги не позволяет корпоративная этика, а на мою, — дружеские отношения. Проще, действительно, от участия в конфликте уклониться.

Напоследок, правда, уже уходя, Нодерляйн наклонилась к моему уху и прошептала, так, чтобы слышал только я:

— У неё нет мужа.

“ Нет сейчас, или не было никогда?” — подумал я сразу, но ректор уже отошла, а у самой миссис Ботлер спрашивать было не слишком красиво.

Что ж, в любом случае, это некоторым образом объясняло такую резкую реакцию на мои слова. Поэтому я сразу предложил:

— Миссис Ботлер, предлагаю, действительно, обсудить учёбу вашего сына, но только вдвоём, с глазу на глаз, так сказать, в более приватной обстановке.

Вот тут на меня обалдело посмотрели оба и мать, и сын.

— Вы мне что такое предлагаете?! — воскликнула женщина, — Вы в своём уме? Какой приват, я вам что, проститутка салонная?!

Порывшись в памяти Вольдемара, я осознал маленький нюанс, что в местном обществе, с ещё не павшей, под напором сексуальной революции моралью, приватом завуалированно называли услуги дам не тяжёлого поведения.

Конфуз, однако. Пришлось срочно исправлять ситуацию.

— Простите, просто оговорился, имел в виду, что разговор не должен проходить в присутствии вашего сына, незачем ему, пока, слушать.

— Мам, не вздумай! — встревоженно произнёс Бари, задёргав рукав платья ещё сильнее.

— Молодой человек, — посмотрел я на него строго, — нам с вашей мамой надо многое обсудить. Как я понимаю, назрели вопросы, на которые необходимо дать ответы. Но что вам стоит слышать, а что нет, пускай решит ваша мама. А пока мы побеседуем вдвоём.

— Я не уверена… — переводя взгляд с сына на меня и обратно, произнесла женщина, — как будет это выглядеть?