Препод 2

Воин тоже замер, смотря с интересом, а для меня время, казалось, замерло. Как когда сильно ударишься мизинцем об ножку стола. Ты ещё не почувствовал боль, но уже понимаешь, что будет дальше.

А потом меня словно приложило по голове кувалдой. Ноги стали ватными, в глазах всё поплыло. Я упал на колени, упираясь руками в пол, но тот вдруг перестал быть горизонтальным, наклоняясь всё сильнее. Рухнув плашмя, я вцепился пальцами в швы между плитами мрамора, буквально повиснув на них, когда пол встал вертикально.

Я уж было решил, что на этом всё, но затем, с холодком прошедшим по спине, понял, что тот поворачивается всё дальше, плавно становясь потолком.

Мои ноги оторвались от поверхности, повисая в воздухе, и вскоре я уже как сосиска болтался, только чудом ещё за что-то цепляясь.

Тут подошла Рагырда, почему-то вверх ногами, шагая по потолку, посмотрела участливо в глаза и спросила:

— Ты живой?

— Пока да, — просипел я, — сделай только пожалуйста так, чтобы пол обратно с потолка опустился, а то я долго так провисеть не смогу.

— Вольдемар, ты не висишь, ты стоишь на руках.

Она посмотрела на них и добавила:

— Вернее на кончиках пальцев.

Не успел удивиться, как в мозгу взорвалась петарда, полная цветных брызг и я на секунду отключился. А когда вновь пришел в сознание, то обнаружил себя лежащим на полу.

Поискал симптомы остаточного опьянения божественным пойлом, но в теле была только приятная легкость и голова была кристально ясной, словно и не таращило меня перед этим так, что пол с потолком поменялись местами.

Поднявшись с пола, глубоко вдохнул и улыбнулся, внутри чувствовалась какая-то сверхестественная бодрость, способность свернуть горы, почти буквально.

— Ты выпил полную кружку амброзии и до сих пор жив, — выдохнула Рагырда, с восхищением и толикой ужаса глядя на меня, — да кто ты, мрак тебя побери, такой?!

— Я, — паладин! — ответил ей гордо, — святой воин поклявшийся во славу своего бога вершить справедливость.

Но всё-таки, это было не совсем то, что я хотел. Богатырское здоровье, невосприимчивость к болезням и устойчивость к ядам были хороши, но мне нужно было больше.

Повернувшись к Воину, что, прислонившись к стене, с ухмылкой попивал из своей кружки, я кивнул, благодаря за такой дар, но, потупив взор, сложил перед собой молитвенно ладони и скромно произнёс:

— Мне надо ещё.

Вот этого от меня понтийский бог точно не ожидал. Рагырда, к слову, тоже. Вон как охнула.

Подавившись амброзией, Воин изумлённо взглянул, затем посмотрел на кружку в руках, потом снова на меня. Но я покачал головой:

— Нет, мне надобно другое.

Подойдя, подхватил божество под локоток и подвёл к окну. Показал на парящего в небе лича, ткнул в него пальцем а затем попросил:

— Дай мне силу, чтобы уничтожить его.

Если до момента с личом, тот был, в общем-то, расслаблен, то, увидев порождение высшей некромантии, сразу резко подобрался и вся расслабленность тут же куда-то ушла.

— Вот-вот, — произнёс я, — сам видишь, дело серьёзное.

Словами со мной Воин не общался, но вполне хватало и образов. И в моей голове сразу сформировалось изображение меча, который напитывался его, — Воина, силой.

Я тут же хищно взглянул на ножны понтийки, у неё как раз имелась парочка ковырял подходящего размера, но бог только покачал головой. Как я понял из образов, мечи были обычными и божественную силу просто не выдержали бы.

Тут дверь зала распахнулась и на пороге возникла всё та же четвёрка моих студентов с Бари во главе.

— Локарис! — зло заорал парень, и я почувствовал укол совести, потому что опять про них забыл.

Тут взгляд мой упал на интересный кинжал в руках Ботлера и я показал на него Воину. Тот прищурился, а затем кивнул. Я расцвёл.

— Бари, спаситель мой! — подскочив к парню, я выхватил из его рук кинжал и вернулся обратно к богу.

Кинжал и правда был хорош. Добротная сталь, драгоценный камень вделанный в рукоять служил неплохим аккумулятором магической энергии, да и в целом чувствовалось от него нечто этакое, убийственно-опасное.

— Вот только не маловат ли? — с сомнением посмотрел я на лезвие всего в пару ладоней.

Воин тут же жестом показал, чтобы я не спешил с выводами, и коснулся гарды засветившейся магией рукой. Кинжал сразу же начал набухать, увеличиваясь в длину и толщину, пока не стал метровым сияющим клинком.

— Вот это мой размерчик, — довольно покивал я, крепко сжимая рукоять обеими руками.

— Ну всё, — махнул пару раз получившимся мечом, — теперь я готов.

— Вольдемар.

Я обернулся, взглянув на вышедшую из ступора понтийку, которая, судя по серости бывшего когда-то зелёным лица, была на грани обморока.

— Одежда, — слабо прошетала она, показав пальчиком куда-то вниз.

Я взглянул, увидел намотанный субур, хлопнул себя по лбу снова и побежал переодеваться.

Облачившись обратно в боевую робу и защитную антинекроманскую мантию, я вновь подошел к окну, но тут вскрылся ещё один технический момент, о котором я не подумал.

— А как я до него доберусь? — произнёс с некоторой растерянностью, разглядывая лича, до которого было метров пятьдесят.

Так далеко прыгать меня не учили.