Преодолевая барьеры

В фальшивом окне зала, в котором обитал Прах, отражалась пустынная поверхность Луны, спутника Земли. Он любил такие пейзажи, они напоминали ему детство. Редко, но порой на него накатывало, хотя он старался не показывать свое состояние. На самом деле Луна у них называлась просто спутником, серые никогда не маркировали их, если они были единственными, а Земле они дали длинное название, которое вольно можно перевести как «Та, что скрывает в себе суть». Но так красиво называли они только заслуживающие того планеты. Хотя в обиходе, если это не сильно напрягало язык, предпочитали использовать одно из названий местных жителей, наиболее легко приспосабливаемое для общения между собой. Впрочем, такое редко случалось. Но тогда название можно было и переиначить на свой лад.

Прах даже руками помахал, сбрасывая наваждение воспоминаний. Защитная реакция психики. Прах покосился на кучку то ли пепла, то ли песка… Не важно! Важно, что это все, что осталось от Ама – его заместителя. Проклятые веганцы, земляне и Комитет в целом! Явно все ополчились против них, серых! Столковались, а может, и Комитет подкупили! Не важно, что центавриане не берут взяток и вообще такого понятия у них нет, но как иначе объяснить произошедшее?

Все серые на базе просто перестали существовать. Только пыль, в которую они превратились, носится в воздухе, подхватываемая системой вентиляции. Один Прах почему-то остался в живых. Непонятно почему, но обнадеживает. Другие базы тоже перестали отвечать. Разве что эридяне, постоянные спутники и помощники, остались целы, шлют запросы о происходящем. А что он может ответить, если сам ничего не понимает? И связь с домом не устанавливается – вдруг неожиданно местное Солнце выбросило несколько протуберанцев, и с этого момента связь перестала работать. Связи никакой нет, хотя их технология способна работать чуть ли не внутри звезды. Слишком много совпадений в последнее время, и они все складывались в непонятную и совсем иррациональную систему.

Слева что-то мелькнуло. Прах покосился туда. Еще и воздух стал странно себя вести – где это видано, чтобы внутри помещения он закручивался в небольшие смерчи? Захватив прах Ама, смерч немного подрос и остановился. Черная воронка несильно шевелилась, немного наклоняясь то в одну сторону, то в другую, будто присматриваясь. Прах не боялся. Чего бояться законов природы? А вот то, что он провалил свою миссию, в чем уже перестал сомневаться, нагоняло дрожь разочарования и страх пустоты: его имя теперь станет нарицательным среди множества подобных имен, а потомки его будут над ним смеяться вместе со всеми, тыча пальцем в его слабость и неспособность выполнять свою выбранную функцию.

Тем временем смерч приобрел четкие очертания и окончательно сформировался в образ странной особи женского пола их расы. Они ничем особым не отличались от мужчин: ни внешне, ни по функционалу в социуме, разве что имели возможность рожать при желании. Этой способностью почти не пользовались, предпочитая генетическое формирование плода и выращивание его в специальных инкубаторах. Однако никто не отнимал у женщины право родить ребенка самостоятельно. Единственное неудобство состояло в том, что в этом случае женщина сама выбирала себе пару и начинала выделять определенные феромоны, действующие только на конкретного мужчину, лишая его силы воли и возбуждая его центры размножения. И тогда у него почти не оставалось шансов отказаться. А никому и не приходило в голову отказываться – особого удовольствия мужчины не получали, но и негативных последствий тоже не возникало, зато позволяло на полпункта увеличить свою значимость в обществе. Немного, но и от таких крох никто не собирался отказываться. А неудобство состояло в том, что особи мужского пола на некоторое время могли терять возможность выполнять свою основную функцию, что иногда негативно сказывалось на карьере. Несмотря на это, выполнять свою древнюю функцию по размножению иррационально считалось делом почетным.