Преодолевая барьеры (СИ)

Глеб заметил, что все музыканты уже столпились вокруг него. Стыдно-то как. Ну подумаешь, парень цветочки хотел подарить. Никто даже не заметил ничего особенного! У него что, не может быть поклонников мужского пола? Ну похож парень на Никиту, и? Ник, кстати, не такой здоровый, он не выше Глеба, и в коже не ходит. Глюки у тебя, батенька, глюки. И неадекватные реакции налицо. Подумаешь, обнять тебя парень хотел! А в Москве на тусовках ты с мужиками не обнимаешься? Обнимаешься, еще и целуешься иногда, в щеку. Особенно со всякими нужными людьми, спонсорами и членами правительства. И никакого подтекста в этом не видишь. А теперь чего?

Надо собрать себя в кучу, а то прям барышня, чуть что – сразу в обморок. Коллектив теперь решит, что ты старый и немощный, так что давай, поднимайся, у тебя еще сегодня переезд в Ялту, а завтра снова концерт!

Подгоняя себя таким образом, Глеб Васильевич все же поднялся и пошел переодеваться.

* * *

Никита встал и пару раз подпрыгнул на месте, разгоняя кровь в сведённых от долгого сидения на корточках ногах. Он торчал под окнами гостиничного номера Глеба уже больше двух часов. Чтобы не привлекать к себе внимания, пришлось спрятаться под широкими лапами огромной ели. Ник понимал, что его затея безумна. Но справиться с зависимостью наркотической оказалось во стократ легче, чем с зависимостью, наваждением, безумием по имени Глеб Немов.

За пятнадцать минут до полуночи свет в номере Глеба погас. Сколько нужно времени, чтобы человек глубоко заснул? Полчаса, час? Ник снова сел, опираясь спиной о мощный ствол так удачно выросшего во дворе гостиницы дерева. Ник очень надеялся, что толстая ветка на уровне нужного балкона его выдержит. Ну или он избавится от своего безумия, свалившись с высоты третьего этажа.

С моря дул прохладный ветерок. В большинстве номеров были распахнуты окна и даже балконные двери. С набережной доносилась музыка, но во дворе гостиницы царили тишина и спокойствие. Окна номеров погружались в темноту одно за другим. Швейцар уже покинул свой пост у дверей, в холле включили ночное освещение. Пора.

Никита, сняв кроссовки и носки, начал своё «восхождение». Залезть на ветку оказалось плёвым делом, как и перебраться на балкон. Интересно, как у них обстоят дела с кражами в номерах? Отогнав ненужную мысль, парень пару раз глубоко вздохнул и вошел. Комната была не очень большой, но не загроможденной лишней мебелью, свет луны разгонял черноту ночи, что снижало риск столкнуться с чем-нибудь и наделать шума. Никита подошёл к широкой кровати. Глеб спал на спине, запрокинув руку над головой. Тонкое одеяло было откинуто в сторону, почти не прикрывая спящего мужчину.

Никита застыл, любуясь открывшейся ему картиной. Сон Немова был спокойным, дыхание лёгким, едва различимым. Эх, и почему Ник не художник? Вот бы получилась картина маслом. Губы парня тронула печальная улыбка. Постояв ещё минуту, Никита начал раздеваться. Обнажившись и отвязав от ремня брюк небольшой пакет, парень пошёл в сторону приоткрытой двери, за которой предполагалась ванная комната. У него с собой было всё необходимое, чтобы подготовиться к предстоящей ночи любви. Ночи любви с мужчиной…

В спальню Ник вернулся минут через десять лишь с маленькой баночкой в руках. Он был готов. Можно бы ещё и помолиться, для верности, но Ник не знал богов, способных помочь в столь щекотливом деле.

Никита подкрался к кровати. Всё, что ему сейчас нужно – это не дать Глебу опомниться. Если удастся повторить «сон» в гостевой спальне Вяземских, он пойдёт дальше, получит всё, о чём он бредил в одинокой постели. Очень медленно, стараясь даже не дышать, парень залез на кровать, вставая на колени по сторонам от ног спящего мужчины. Подышав на ладони, согревая, Ник просунул пальцы под резинку трусов Глеба, приспуская их как можно ниже. Глеб зашевелился, невольно помогая Никите. У парня закружилась голова, он, кажется, забыл, что нужно дышать. Немов не проснулся, и цель достигнута.

Добравшись до самой чувствительной части тела мужчины, Ник, едва касаясь, провёл подушечками пальцев по всей длине органа, оттянул кожу с головки, склонившись, взял её в рот. Едва сжимая, начал посасывать, лаская языком. Пока правая рука поглаживала и перекатывала яички, левая нашла руку Глеба. Пальцы легли на точку над кистью, в которой чётко прослеживался пульс.

Ник чувствовал, как орган Глеба начал просыпаться, наливаться и пульсировать. Глеб зашевелился, пытаясь развести ноги шире. Мешали спущенные боксёры и ноги Ника. Мужчина что-то недовольно проворчал во сне. Никита, уже не сильно опасаясь, стянул бельё Глеба совсем и встал на колени между ног спящего, возвращаясь к прерванному занятию. Совсем даже не маленьких размеров орган мужчины уже стоял, готовый к бою, когда на голову парня опустилась тяжелая ладонь. Ник замер. Рука надавила на затылок, требуя продолжать.