Преломление. Обречённые выжить

– Знал одного армянина, – решил я привести пример из жизни, – утром зарядка, диета по Дюкану, во рту всё время инжир, не пил, не курил, прогуливался всегда подальше от загазованных центральных улиц. Короче, тоже делал всё, чтобы прожить длинную и счастливую жизнь. До тридцати не дожил. Сердце. А его однокашникам уже за пятьдесят перевалило – и курят, и пьют, и зарядку не делают, и смогом дышат. И хоть бы что.

– Армянин? – переспросил Саша. – Значит, не в своей среде жил. Здесь климат не для южного человека, плюс неэндемичные продукты, плюс чуждая среда обитания, плюс ещё что-нибудь. Вот в итоге и выходят одни минусы.

– И ещё он не принимал янтарную кислоту, – заключил я с иронией.

– Да, янтарная кислота… Это большой вопрос. На могильной плите твоего знакомого можно было бы с полным основанием высечь эпитафию: «Он вёл здоровый образ жизни». Здоровый образ жизни не для того, чтобы жить долго, а для того, чтобы жить качественно.

– А что значит качественно? – поинтересовался я. – Всё это общие слова. Приведи конкретный пример.

– Пример, пример… – задумался Саша, – конкретный… Начало восьмидесятых. На речном круизном пароходе «Советский Союз» познакомился со своей будущей женой. Королева была! На неё все мужики глаз тогда положили. А досталась мне. Не круиз был, а сказка из «Тысячи и одной ночи». Гуляли тогда на всю катушку. Главное – было на что. До этого год в геологической партии провёл в полярной тундре, деньги немалые заработал. Можно было квартиру купить. А я праздник жизни устроил. Вот и в Горьком, куда зашли на короткое время, сразу – в ресторан. Из окон Волга видна: теплоходы плывут, наш «Советский Союз» у причала отдыхает, день ясный – красота! Ну я шампанское брют заказал, чёрной икорки, фрукты… Сидим, наслаждаемся жизнью, шампанское в нос бьёт, икра на языке тает. Сейчас мне это и даром не надо. А тогда… Хотелось пыль в глаза пустить. Тем более что рядом королева такая.

Да ещё назойливо вертелось в голове: «Человек создан для счастья, как птица для полёта…» В школе ещё учили: не то Горький, не то Короленко.

Пока мы так сидели – а счастливые часов не наблюдают, – смотрю, а наш пароход уже швартовы отдаёт. Разворачивается и положенным курсом идёт вверх по течению. Выбегаем на набережную – всё, конец: машины у «Союза» на полный ход поставлены, только пенный бурун за кормой. Гудочком погукивает, бестия. Нас голяком на причале оставил. Что делаю я? Не могу же при своей королеве марку потерять. Приметил у четвёртого причала катер водной милиции на подводных крыльях. Подбегаю. Двое мильтонов сидят: один лейтенант, другой сержант, рубахи голубые, фуражки с белыми чехлами – красавцы.

«Товарищи, – обращаюсь к ним, – отсюда пароход только что отошёл, а мы отстали. Помогите, если можно». – «А чем мы поможем? – зевает лейтенант. – Не погонимся же за пароходом вашим, его и след уже простыл». – «Так я не бесплатно…» – «Не, у нас горючее лимитировано. Только по экстренному случаю выезжаем». – «Так это и есть экстренный!» – говорю. «Да-да, экстренный! Не хватало ещё, чтобы милиция туристов по Волге катала», – хриплым голосом заявил старшина, а лейтенант активно закивал головой и подтвердил: «Вот-вот, отродясь ещё такого не бывало».

«Ну, – думаю, – зря я, что ли, на Чукотке ноги и другие органы морозил?»

«Даю четвертной за посадку и ещё столько же, когда к борту «Союза» подойдём». Лейтенант посмотрел на меня снизу, оценил мою красавицу и произнёс умиротворённо: «С этого надо было и начинать…»

Сели мы в катер, сержант включил зажигание, катер взревел своим многосильным мотором, вышел на фарватер и сразу встал на крылья. Скорость почти как в самолёте. Моя Дульцинея от счастья сияет, водная милиция улыбается, а герой – я! Будто не на подводных крыльях летим, а на крыльях любви. Да в принципе так и было. Минут через пятнадцать показалась корма нашего ковчега. Лейтенант поравнялся с бортом, вырулил на уровень ходовой рубки и в мегафон дал команду: «Прошу сбавить ход! Примите на борт пассажиров!» Народ на палубу высыпал. Все глазеют. Капитан машину застопорил. Пароход по инерции всё ещё движется. Матросы парадный трап с левого борта приспустили, и катер к его нижней площадке плавно подрулил. Я свою даму под ручку с катера ссадил, сам героем на трап вспрыгнул, и мы красиво на борт своего парохода поднялись под завистливые взгляды пассажиров. Особенно женщин. Милиция сделала почётный круг около нашего белоснежного лайнера, пожелала нам счастливого плавания и была такова.

Нам тогда удалось догнать «Советский Союз». Сейчас это уже невозможно.

Два-три дня только и было разговоров по этому поводу на пароходе. Наше романтическое путешествие стало настоящим событием в спокойных речных буднях. Мы всюду видели восторженные, а иногда и завистливые взгляды пассажиров. Ну а я сравнивал себя, как минимум, с Гераклом, совершившим очередной, тринадцатый, подвиг.