Преломление. Контрудар

Самим местом оказался буддийский монастырь, построенный прямо на скалах; какой-либо дороги наверх для подъема сюда мне не удалось найти, но это не значит, что её не было. Монахи, встречая меня, склонялись в приветливом поклоне и, получив в ответ такой же поклон, неспешно двигались далее, занимаясь насущными делами.

От одного из помещений я уловил запах готовящегося риса, заглянув туда из любопытства, обнаружил трапезную, с двумя длинными столами и молодыми монахами, что в данный момент занимались приготовлением пищи.

— Намасте. — Раздался тихий голос позади, стоило мне отойти от трапезной буквально на два шага, — Любопытство — не порок, но желание познать что-то новое.

— Намасте, — сложил я ладони вместе, быстро обернувшись и склонившись в поклоне, — прошу прощения за это.

Сейчас, выпрямившись, я рассмотрел своего собеседника — им оказался бритый налысо стареющий монах лет шестидесяти, одетый в простую сэнъи[2], традиционный халат красного цвета. Так же обратив внимание, что монах, невзирая на свой возраст, отличается живыми глазами, в которых читался острый ум.

— Мое имя — Джино.

— Ли Вей, — снова склонил я голову в поклоне, — благодарю за спасение, кров и одежду.

— Пойдем, — ступив мимо меня, проговорил монах, — мне интересно узнать, как столь юный мальчик оказался так далеко от дома, и что же являлось причинами для этого.

По мере нашей прогулки, Джино внимательно слушал меня, ни разу, ни словом, ни действием не попросив повторить или дополнить сказанное. Почему же я ему пересказывал свою историю, точнее историю Ли Вея? Просто понимал, что дальше моих уст эта история не пойдет. С чего я начал… Да, с "начала".

Воспоминания детства Ли Вея восстановились полностью, однако они принесли с собой только чувство грусти… Своих родителей мальчишка не знал, отец был неизвестен, а мать умерла после родов, все из-за слишком долгого занятия проституцией. Затем он жил на рисовой плантации у своей тети, где ему приходилось несладко, ни ласки, ни заботы никогда не получал. Даже школа, в которой он чувствовал себя изгоем, была им брошена им в двенадцать лет. Затем просто сбежал в Пекин в поисках лучшей жизни. Вот там-то он и понял, что жилось у тети еще хорошо, хоть там на него и смотрели косо из-за его более широкого разреза глаз и чистой белой кожи, более свойственной европейцу, чем китайцу. Впрочем, именно из-за своего происхождения, Вей, часто оказывался втянутым в драки, довольно редко выходя из них в роли победителя. А потом, среди таких же беспризорников, как он, стали ходить слухи, что некие люди обещают кров, еду и обучение боевым искусствам…

Разумеется, о причинах своего нахождения в горах Южного Тибета я не стал говорить, закончив повесть на том, как покинул дом и скитался среди городских джунглей.

— Это лишь часть истории, но я благодарен тебе за доверие. — Спокойно проговорил монах Джино, — пойдем, сейчас время трапезы.

Отведя меня в недавнюю столовую, монах указал мне на место, где я получил свою глиняную чашку с рисом, несколько рисовых лепешек, а также глиняную кружку с соком, что вызвало мое удивление.

Ели монахи молча, лишь изредка обмениваясь просьбами о передаче какого-нибудь салата или специй, мне же приходилось тщательно пережевывать, наслаждаясь вкусом первого нормального обеда за последние несколько месяцев. Закончив трапезу, я, как и остальные монахи, отправился мыть за собой посуду…

Самое большое мое удивление вызвало то, что монастырь, располагаясь на высокой скале, был обеспечен электричеством и водоснабжением. Также у некоторых монахов были сотовые телефоны, которые они изредка доставали из кармана своего халата.

— Ли Вей, — проговорил монах Джино после того, как мы покинули трапезную и остановились возле медитационной площадки, — кто был твоим учителем внутренней силы? Конечно, если эти воспоминания неприятны тебе, можешь не рассказывать.

Монах забрался на белый возвышающийся над поляной камень с плоской верхушкой и сел в позу лотоса, подставив лицо солнцу. Мне же пришлось опуститься в медитативную позу прямо на траве возле камня.

В принципе, почему бы и нет? Все равно всей картины я ему не передам…

История началась около трех месяцев назад, в то время мне удавалось находить себе подработки, оплата за которые и позволяла мне держаться на плаву. Кем я только не был: грузчиком, уборщиком, разносчиком… не важно. Где-то за полгода до этого от нас ушло несколько мальчишек, что нашли себе работу, а потом один из них вернулся с незнакомым мужчиной и объявил о новом наборе работников. Поддавшись мнению большинства я согласился… Затем нас отобрали, кто подходит и не подходит, это кстати и определял тот неизвестный, имени которого я не знал.