Прелюдии и фантазии

Иона: Не-а!

Кит: Чего тебе?

Иона: Мне скучно, кит!

Кит: Господи, когда же это кончится?..

Иона: Ты бы спел, что ли.

Кит: А ты отстанешь?

Иона: Ну, если хорошо споёшь.

Кит: Ладно, слушай. (поёт) Иона (перебивает его): Похоже на колыбельную… Невесело как-то.

Кит: Я очень хочу спать. Очень. Хочу. Спать. Это — колыбельная. Я думал, может, ты, наконец, уснёшь и дашь мне отдохнуть. Честное слово, я не хотел тебя глотать. Я СОВСЕМ не хотел.

Иона: Это ведь колыбельная для китов, верно? Кит: Верно. Других я не знаю.

Иона: То есть, такие вот. колыбельные. вы детишкам своим поёте. на ночь. Кит: Так и есть.

Иона: И они засыпают, и спят прямо в воде?.. Кит: Да.

Иона: Вот бы посмотреть на это. Кит: Ээээ.

Иона: Одним глазком только.

Кит: Знаешь, я бы тебя хоть сейчас… изблевал. Но — не положено. Я ведь очень послушный кит. Придётся тебе посидеть тут ещё… мммм… некоторое время.

Иона: А это сколько?

Кит: Пока не поумнеешь.

Иона: А.

Кит (про себя): Ты бы уже поумнел, что ли. Иона: Не могу.

Кит: Ну вот, так и будем, значит… без сна и усталости… без сна… и усталости.

Иона: Кит!

Кит: А?

Иона: Не спи! Ты когда засыпаешь, у тебя температура падает. внутри. И я замерзаю. Кит: Вот, оказывается, в чём дело! Что ж ты… молчал?.. Давно бы уже костерок развели! А я бы выспался, наконец… Иона: Ну ты голова, кит! Сам я не додумался. Может, и дровишек подкинешь?

Кит: Лови. Так ты, пожалуй, поумнеешь рано или поздно Иона (раздумчиво): Главное — с чего-то начать…

Новые подробности из жизни Маугли

Деталей не упомню, суть сводится к следующему: уповая на человеческое происхождение, Маугли расстаётся с друзьями (стандартная схема прощания: звери изъясняются в стихах, медведи плачут и т. п.), бежит, не зная куда, не разбирая дороги, слёзы застят глаза, джунгли, лианы хлещут, попугаи, банановая кожура и проч. экзотика, в конце концов натыкается на хижину святого отшельника, по всей вероятности — йога, который — на манер кэролловской Гусеницы — поначалу его в упор не видит, но по прошествии времени снисходит до уместного в данных обстоятельствах вопроса «Кто ты такой?». Ни один вариант ответа его, как водится, не устраивает (я — Маугли, я — человек, я — волчий выкормыш, друг животных, вожак стаи). «Да, но кто ТЫ такой?» — Маугли в растерянности, он не знает, как люди, воспитанные людьми, отвечают на этот вопрос. Ругая себя на чём свет стоит, отправляется за водой, прихватив традиционный индийский кувшин (вапи). У ручья встречает собственную мать, её, разумеется, обезобразили десятилетия безуспешных поисков (опять слёзы, танцы, фольклор, Радж-Капур), её не узнать, по крайней мере — не сразу, богатая (хотел сказать — вдова) княжна, муж впал в детство, но по причине отсутствия законного наследника продолжает занимать трон; интриги, казна разграблена, армия развращена, чиновники распоясались, по всей стране — стон, мор и глад. Кувшин (вапи) остаётся на камушках у ручья, ненапол-

ненным (не путать с пустым), Маугли спешно отправляется в столицу, в два счёта наводит порядок, и до прихода англичан в стране воцаряются мир и спокойствие. Пощёчина капитану Её Величества (лучше — полковнику, злодею и женолюбу) превращает молодого князя в руководителя национально-освободительного движения. В подполье, чтоб не терять времени даром, он изучает инженерную науку под руководством пленного кембриджского профессора, они быстро находят общий язык, по инициативе способного ученика профессор едет в Европу строить подводную лодку неописуемых технических достоинств. Работая на врага, он, англичанин до мозга костей, испытывает немалые угрызения совести и, по окончании строительства, в день спуска на воду, пускает себе пулю в рот, в лоб, в глаз. В хрустальной пепельнице тлеет огрызок сигары. Маугли замыкается в железной скорлупе и совершает кругосветное путешествие в обществе немногих преданных соратников, попутно уничтожая встречные военные корабли. В один прекрасный день Маугли остаётся один, все погибают, ему за шестьдесят — высокий, седой, с пронзительным взглядом, разочарованный в себе, жизни и людях, покрытый шрамами, умудрённый в науках, в глубоководной тишине играющий на рояле (вокруг — бюсты бессмертных) — задраивает люки, опускается на дно Марианской впадины и там, как долгожданную, встречает смерть: одновременная детонация всех имеющихся на борту зарядов. Конец, но вдруг (но вдруг!) оказывается, что всё вышеизложенное ему пригрезилось, он снова у ручья, в руках — всё тот же кувшин (вапи), он набирает воды, он возвращается в хижину, и отшельник встречает его, как прежде, невозможным вопросом «Кто ты такой?». Стараясь не расплескать ни капли, Маугли опускает кувшин у ног Великого Вьясы и, не ответив, бросается в обратный путь — в джунгли. Слоны, обезъяны, медведи, пантеры, попугаи, удавы, волки — приветствуют его. И — титры.

Голос и Моль