Прекрасный наркотик

Он усадил Джосси к себе на колени и держал её, пока их дыхание не синхронизировалось. Один за одним, Алекс, Битси и Даниэль покинули комнату. Алекс ничего не сказал, проходя мимо них. Он просто сжал плечо Тристана, сказав этим жестом всё, что хотел. Мне так жаль. Я с вами.

У Тристана замёрзли ноги, он чувствовал, как по ним бегают мурашки. Один из кухонных шкафов больно впивался ему в спину, но он не отпускал Джосси. Когда она наконец заснула, он отнёс её в свою комнату и обнял, укрывая от ночных кошмаров.

***

Двумя днями позже Джосси снова почувствовала себя человеком. Родители Тристана сочувствовали ей и были очень к ней добры. Казалось, что Битси одержима тем, чтобы накормить и развлечь своих гостей. Джосси чувствовала, что о ней здесь заботятся, что здесь она в безопасности. Она бы хотела, чтобы эти ощущения больше никогда не покидали её.

Она спустилась по лестнице и улыбнулась тому, что увидела. Тристан и Алекс обнимались. Тяжёлые испытания, которые они вместе прошли, сблизили этих двоих, и Джосси была этому очень рада. Для неё они оба значили целый мир.

— Это доказывает, что отношения, начавшиеся при таких травмирующих обстоятельствах, никогда не закончатся, — сказал Тристан, улыбаясь.

— Отношения? Я не хочу жениться на тебе. Ты не мой тип, papito, — ответил Алекс, щипая Тристана за щёку, пока тот не скинул его руку.

— Ты уверен, что тебя не надо отвезти в аэропорт, милый? — спросила Битси.

— Не, я вызвал такси, — ответил Алекс.

Джосси перешагнула последнюю ступеньку и проскользнула между двумя мужчинами.

— Эх, mami. Что же мне теперь делать, а?

— Ты же знаешь, что можешь остаться здесь. Начать жизнь с чистого листа.

Став взрослым, Алекс всегда был свободен в своих передвижениях и имел возможность приходить и уходить тогда, когда сам того пожелает, он отвечал только перед своими наставниками на улицах. Всего один из дней недели не принадлежал ему. Воскресенье. В этот день его мать настаивала на том, чтобы он посещал церковь и встречался со своими братьями и их семьями. В прошлом Алекс ненавидел эти дни, чувствовал себя скованным традициями уходящего поколения. После всего того, что с ними здесь произошло, он понял всю важность подобных посиделок за барбекю, понял, что необходимо уделять время тем, кого ты любишь. Он больше никогда не будет воспринимать это как должное.

Алекс предчувствовал, что у Джосси нет причин возвращаться в Сан-Диего. Таким образом получается, что они расстаются, но он понимал её желание остаться. Это семья была единственной, которая у неё была.

— Неа, ты знаешь, этому городу не удержать меня.

Джосси кивнула и кинулась в его объятия. Её ноги не доставали до пола, когда он покачивал её взад-вперёд, пока снова не поставил её на горизонтальную поверхность.

— Спасибо тебе, Алекс, за всё. Никакими словами я не могу высказать, насколько я тебе бла…

— Не беспокойся, Джо, — сказал он с улыбкой, — Береги себя, mocosa.

На улице просигналил автомобиль, и он ушёл.

***

Джосси сидела на краю кровати Тристана и не отрывала глаз от дизайнерской сумки, лежащей у её ног. Казалось, эта сумка полностью завладела её вниманием. Внутри была одежда, две пары туфель, туалетные принадлежности, косметика и номер журнала «Elle» за этот месяц, скорее всего приобретённый в аэропорте. Это всё, что осталось Джосси от Моники Темплтон.

Она не знала, что делать с этой сумкой, старательно избегала мыслей об этом несколько дней, но надо было заканчивать. Джосси была переполнена гневом.

— Почему она? — прокричала Джосси в пустою комнату.

Она встала и пнула сумку, наблюдая, как та пролетела через всю комнату и ударилась об дверь.

— Она была хорошей, — сказала она.

Она опять подошла к сумке и пнула её снова.

— Это нечестно! — прокричала она, пнув сумку в третий раз.

В этот раз из неё высыпались туфли, журнал и зубная щётка. Джосси села на ковёр, рассматривая выпавшие предметы. Ей хотелось собрать их и выбросить. Но даже мысль о том, что она дотронется до них, вызывала у неё тошноту.

— Джосси? — раздался голос Тристана за дверью, — Что случилось?

— Я в бешенстве, — сказала она, подтянув к себе колени и уткнувшись в них подбородком.

Он появился перед ней и сел рядом.

— Я знаю. В этой ситуации злиться нормально. Это второй этап при переживании горя, — объяснил он.

Джосси закатила глаза и сфокусировалась на лаке на пальцах своих ног. Пурпурный.

— Я знаю, что заставит тебя почувствовать себя лучше, — сказал Тристан.

Он встал, достал из ящика стола её дневник и лёг на кровать.

— Давай, проверь меня.

— Это не поможет, — сказала она.

— Уверен, что поможет. Слушай, я специалист по отвлечению от плохих мыслей. Иди сюда, — позвал Тристан, похлопывая по кровати рядом с собой.

Джосси поднялась, легла на кучу подушек, перелистывая страницы своего дневника. Тристан лёг рядом с ней, головой к её ногам. Их тела прижимались к друг другу во всех возможных местах. Его пальцы лениво выводили узоры на её гладких ногах.

— Думаю, тебе придётся нелегко в этот раз, — сказала она.

— Малышка, уровень сложности для меня всегда одинаков.