Прекрасные создания

Я хотел ответить ей, но не мог. Когда Ридли держала меня своей смертельной хваткой, я знал, что замерзну до смерти. Я и сейчас был будто бы заморожен, но был жив и не чувствовал холода.

— Я сделала это? — громко спросила Лена.

Только Амма смогла ответить:

— Остановила время? Ты? У этой индейки больше шансов стать аллигатором, — она фыркнула. — Нет, дело не в тебе, дитя. Эта сила побольше твоей. Предки решили, что именно сейчас самое время поговорить нам с тобой, наедине, женщина с женщиной. Сейчас никто не может слышать нас.

Кроме меня. Я вас слышу.

Но вслух я это сказать не мог. Я слышал их разговор, но не мог произнести и звука.

Амма подняла глаза к потолку:

— Спасибо, тетушка Далила. Я ценю твою помощь, — она пошла к буфету, отрезала большой кусок тыквенного пирога, положила его в необычную китайскую тарелку и поставила в центре стола. — Вот, оставляю этот кусочек для тебя и остальных Предков, и ты не забудь, что я это сделала

— Что происходит? Что вы им сделали?

— Им я ничего не сделала. Думаю, мне удалось выпросить для нас немного времени.

— Вы маг?

— Нет, всего лишь Провидица. Я вижу то, что должно быть увиденным, что больше никто не видит или видеть не хочет.

— Вы остановили время? — маги умеют останавливать время, Лена рассказывала мне, но только невероятно сильные маги.

— Это не я. Я попросила Предков о помощи, и тетушка Далила мне не отказала.

Лена выглядела то ли напуганной, то ли сбитой с толку:

— Кто такие Предки?

— Предки — это моя семья из мира духов. Они мне помогают, но не только они, рядом с ними есть и другие, — Амма наклонилась через стол и посмотрела Лене в глаза. — Почему ты не носишь браслет?

— Что?

— Разве Мельхиседек не дал его тебе? Я сказала ему, что ты должна его носить.

— Он дал, но я его сняла.

— И почему ты сделала это?

— Мы обнаружили, что он блокирует видения.

— Он и должен кое-что блокировать, пока ты его носишь.

— И что же он блокировал?

Амма потянулась и взяла Лену за руку, перевернув так, чтобы видеть её запястье:

— Не хочется мне быть той, кто тебе скажет это, дитя. Но, Мельхиседек и твоя семья, они тебе не скажут, никто из них, а ты должна знать. Должна быть готова.

— Готова к чему?

Амма подняла глаза к потолку и еле слышно забормотала:

— Она идет, дитя. Она идет за тобой, и у нее сила, с которой надо считаться. Она сама Тьма.

— Кто? Кто идет за мной?

— Мне жаль, что они тебе не сказали. Не хочу я быть этим вестником. Но Предки, они говорят, что ты должна все узнать до того, как станет слишком поздно.

— Сказать мне что? Кто придет за мной, Амма?

Амма сняла висевший на ее шее на тонкой кожаной веревочке маленький мешочек, сжала его, и прошептала так тихо, словно боялась, что кто-то мог услышать:

— Сарафина. Темная.

— Кто это, Сарафина?

Амма медлила с ответом, колеблясь и еще сильнее сжимая мешочек в руках.

— Твоя мать.

— Я не понимаю. Мои родители умерли, когда я была ребенком, и мою маму звали Сара. Я видела это на своем генеалогическом древе.

— Твой отец умер — это правда, но в том, что твоя мама жива, я уверена так же, как в том, что сижу здесь и сейчас. И ты отлично знаешь, что родословные южан никогда не были столь правдивы, сколь это заявлялось.

Лена побледнела. Я напрягся, пытаясь дотянуться до её руки, но добился лишь того, что задрожал мой палец. Я был бессилен. Я мог только смотреть, как она погружается в темноту, одна. Как в наших снах:

— И она Темная?

— Самая Темная из всех ныне живущих магов.

— Почему же дядя не сказал мне? Или бабушка? Они говорили, что она мертва. Зачем им врать мне?

— Потому что есть правда, а есть страшная правда. И это вовсе не одно и то же. Полагаю, они хотели защитить тебя. Они все еще думают, что могут сделать это. Но у Предков нет такой уверенности. Жаль, что именно я тебе это сказала, но Мельхиседек такой упрямец.

— Почему Вы пытаетесь помочь мне? Я думала… думала, что не нравлюсь Вам.

— Это не имеет никакого отношения к тому, нравишься ты мне или не нравишься. Она идет за тобой, и ты не должна ни на что отвлекаться, — Амма приподняла бровь. — И я не хочу, чтобы с моим мальчиком что-то случилось. Это сильнее тебя, сильнее вас обоих.

— Что сильнее нас обоих?

— Все это. Вы с Итаном просто не предназначены.

Лена выглядела непонимающей, Амма снова говорила загадками:

— О чем вы говорите?

Она резко обернулась, будто кто-то коснулся её плеча:

— Что ты говоришь, тетя Далила? — Амма повернулась к Лене. — У нас мало времени.

Маятник на часах едва заметно пополз вниз. Комната словно начала оживать. Мой отец медленно моргнул, прошли секунды прежде чем верхние ресницы сомкнулись с нижними.

— Ты должна снова надеть браслет. Тебе нужна вся помощь, которую ты только можешь получить.

Время вновь потекло на положенной ему скорости…

Я несколько раз моргнул, осматривая комнату. Мой отец все еще смотрел на свой картофель. Тетя Мерси продолжала обертывать булочку в салфетку. Я вытянул перед собой руки и пошевелил пальцами:

— Что, черт побери, это такое?!

— Итан Уэйт! — негодующе задохнулась тетя Грейс.