Прекрасные создания

— Мэкон, не нужно ссориться. Я и так уже пропустила вечеринку дочери. Сегодня ей исполнилось шестнадцать лет. И это ночь ее объявления. Осталось около двух часов. Я ни за что на свете не пропущу такое событие.

— Тогда ты будешь разочарована, поскольку ничего не увидишь. Мы тебя не приглашаем.

— Очень жаль. Потому что я сама пригласила кое-кого, и он жаждет повидаться с тобой.

Сэрафина улыбнулась и щелкнула пальцами. У ствола ивы, где секундой раньше никого не было, материализовался незнакомый человек. Он чем-то напоминал мне Равенвуда.

— Охотник? Где она выкопала тебя?

Незнакомец был выше и моложе Мэкона. Гладкие черные волосы обрамляли бледное лицо. В отличие от Равенвуда, который выглядел южным джентльменом прошлого века, мужчина предпочитал современную моду. Одетый во все черное — кожаную куртку, джинсы и высокие ботинки, — он напоминал кинозвезду с обложки журнала. Кэри Грант в исполнении Мэкона уступал ему в экспрессии и стильности. Но я понял, что он тоже был инкубом, причем плохим (если только среди них встречались хорошие).

Мужчина оскалился в подобии улыбки и начал кружить вокруг Мэкона.

— Брат! Сколько времени прошло!

Мэкон повел плечами, словно готовился к схватке.

— Не очень много. Впрочем, я не удивлен, что ты спутался с ней.

Охотник захохотал — хрипло и громко.

— А с кем, по-твоему, мне водить компанию? С горсткой светлых чародеев, как это сделал ты? Какая глупость! Я имею в виду твою идею, что можно уйти от своей природы. От нашего семейного наследия.

— Я сделал выбор, Охотник.

— Выбор? Ты так называешь этот фарс?

Мужчина снова засмеялся, приближаясь к Мэкону.

— Больше похоже на фантазию. Ты не можешь выбирать другую судьбу. Инкуб не может стать ангелом. Какая разница, пьешь ли ты кровь или поглощаешь что-то другое? Ты по-прежнему остаешься темным созданием.

— Дядя, она говорила мне правду?

Дену не интересовала беседа Мэкона и Охотника. Сэрафина пронзительно засмеялась.

— Действительно, кузен! Скажи девочке правду. Хотя бы раз в жизни.

Мэкон смущенно посмотрел на племянницу.

— Не все так просто, Лена.

— Но это правда? Я имею выбор?

Ее волосы спутались в мокрые сосульки, с которых стекали струйки воды. Естественно, Мэкон и Охотник были сухими. Незнакомец прикурил сигарету. Похоже, он наслаждался назревавшей ссорой между Леной и ее дядей.

— Так это правда? — еще раз повторила она.

Равенвуд посмотрел на Лену и устало вздохнул.

— Да, ты имеешь выбор. Очень сложный выбор. С тяжелыми последствиями.

Внезапно дождь прекратился. Ветер стих. Если над нами бушевал циклон, то мы находились прямо в его центре. Лена испытала потрясение. Я не слышал ее голоса в своем уме, но знал, что она чувствовала. Счастье, потому что она наконец получила возможность самостоятельно определять свою судьбу. И гнев, потому что у нее больше не было человека, которому она безмерно доверяла. Лена смотрела на Мэкона, как будто впервые видела его. Ее брови мрачно хмурились.

— Почему ты не говорил мне об этом? Я всю жизнь боялась, что уйду во Тьму.

Начал накрапывать дождь. Он походил на слезы. Но Лена не плакала. Она негодовала.

— Ты можешь выбирать, но любое твое решение вызовет череду трагических последствий. По молодости лет ты не могла понять их важность. И вряд ли поймешь сейчас. А я с момента твоего рождения каждый день жизни взвешивал эти последствия. И, как известно твоей мамочке, условия сделки были приняты давно.

— Что за последствия?

Лена искоса взглянула на Сэрафину, адресовав вопрос ей, а не Мэкону. Она взвешивала возможности. Я знал, что она пыталась понять, кому ей доверять: Мэкону, который утаивал от нее самое главное, или матери, поделившейся с ней этим секретом? Мне хотелось, чтобы она услышала меня.

«Не верь ей! Лена! Ты не должна доверять Сэрафине…»

В моем сознании царила тишина. Наша связь не действовала в присутствии фурии. Казалось, что она перерезала телефонный провод, протянутый между нами.

— Лена, тебе внушают мысль, что ты не можешь сделать выбор, — ответила Сэрафина. — Наверное, твой дядя мечтает сделать его за тебя. Ведь он знает, что поставлено на кон.

Моросивший дождь, напоминавший девичьи слезы, превратился в ливень — в крик души.

— Но разве ты можешь верить ему? После тысячи обманов.

Сэрафина бросила сердитый взгляд на Мэкона и снова повернулась к Лене.

— Жаль, что у нас нет времени на обстоятельную беседу. Ты должна сделать выбор, Лена. Я, как мать, обязана объяснить тебе ставки. Твой выбор действительно повлечет за собой последствия. Здесь твой дядя не лжет. — Она сделала небольшую паузу. — Если ты решишь уйти во Тьму, все светлые чародеи нашего семейства погибнут.

Лена побледнела.

— Зачем же мне соглашаться на такой вариант?

— Потому что если ты решишь примкнуть к Свету, умрут все темные чародеи и существа Лилума, причастные к нашему семейству.

Сэрафина вновь посмотрела на Мэкона.

— Умрут абсолютно все. В том числе твой дядя, который заботился о тебе, как отец. Он тоже погибнет. Ты уничтожишь его.

Мэкон исчез и тут же материализовался перед Леной.