Прекрасное далеко

Размахивая факелом, я быстро иду между деревьями, следуя за узкой лентой света. Трупы дергают ногами, пытаются нас схватить, и я только и могу, что изо всех сил сдерживать крик. Какой-то мужчина тянется к Пиппе, и Фелисити стремительно взмахивает мечом. Отсеченная рука взлетает в воздух, труп воет от ярости.

Мне тоже хочется выть, но я онемела от страха.

— Быстрее! — хриплю я, наконец-то обретая подобие голоса.

Я подталкиваю подруг и бегу за ними, глядя только в их спины, не осмеливаясь взглянуть ни влево, ни вправо, где с деревьев свисают чудовищные твари.

Наконец мы добираемся до края ужасающего леса. Вой и визг стихают, превращаясь в тихий шепот, потом умолкают вовсе, как будто трупы снова погрузились в сон.

Мы некоторое время передыхаем, прислонившись друг к другу, напитывая легкие холодным воздухом.

— Что это такое было? — с трудом выговаривает тяжело дышащая Пиппа.

— Я не знаю, — с присвистом отвечаю я. — Наверное, умершие. Души, которые заманили сюда.

Мерси качает головой:

— Совсем на нас не похожи. Никаких душ там вроде бы и не осталось. По крайней мере я надеюсь, что их там нет.

— А как мы через это проберемся? — говорит Бесси.

Путь преграждает стена черных камней и льда, очень высокая и длинная. Насколько я вижу, обойти ее невозможно.

Ветер снова шепчет:

— Присмотрись получше…

В основании огромного утеса — туннель, завешенный окровавленным тряпьем.

— Следуйте… — настаивает ветер.

— Вы слышали? — спрашиваю я, чтобы быть уверенной.

Фелисити кивает.

— Оно говорит — следуйте.

— Следовать куда?

Энн с сомнением всматривается в темный туннель.

Никто не решается шагнуть вперед. Никто не желает первым отодвинуть грязные тряпки и войти в эту узкую расселину.

— Мы уже так далеко зашли, — говорит Пиппа. — С чего бы нам теперь останавливаться? Мэй? Бесси?

Мэй отшатывается. Бесси переминается с ноги на ногу.

— Темновато там, — бормочет Мэй.

— Мне кажется, нам лучше повернуть назад, — шепчет Вэнди. — Мистер Дарси скоро проголодается…

— Да уймись ты со своим кроликом! — рявкает Бесси.

И кивает на меня.

— Это ведь ты все придумала? Ну, пойти искать это твое дерево. Вот ты и должна топать впереди.

Зловонный ветер бросает тряпье в нашу сторону. Туннель похож на беззвездную ночь. И невозможно предсказать, что ждет нас там, а мы ведь уже столкнулись с чудовищным сюрпризом… Но Бесси права. Я обязана идти первой.

— Хорошо, — говорю я. — Идемте. Держитесь поближе ко мне. Если я велю, сразу бросайтесь бежать назад со всех ног.

Вэнди подбирается ко мне и хватается за рукав.

— Там ужасно темно, да, мисс?

Забавно, что она боится темноты, хотя и не может ее видеть, но я полагаю, это такой страх, который таится в самой глубине души.

— Не беспокойся, Вэнди. Я пойду первой. Мерси поведет тебя, да, Мерси?

Мерси кивает и берет Вэнди за руку.

— Ага. Держись за меня покрепче, малышка.

Сердце готово выпрыгнуть из груди. Я делаю шаг. Туннель узок и невысок. Я не могу выпрямиться во весь рост, приходится двигаться, согнувшись.

— Поосторожнее, не расшибите головы! — кричу я девушкам.

Я нащупываю дорогу руками. Стены холодные и влажные, мне кажется, что я очутилась в пасти какой-то гигантской твари, и я содрогаюсь с головы до ног, готовая заорать от ужаса.

— Джемма?

Это Фелисити. В чернильной тьме я не понимаю, где она. По звуку — как будто за много миль от меня, но этого не может быть.

— Д-да, — с трудом отвечаю я. — Идите, не останавливайтесь.

Я молюсь о том, чтобы мы как можно скорее миновали эту узкую штольню, однако туннель тянется бесконечно. Я слышу негромкое бормотание под камнями. Шипение, похожее на змеиное. Что-то, похожее на «ж-ж-ж…», и я могу поклясться, что снова слышу слово «жертва», и меня охватывает паника, но наконец я вижу слабый свет. Впереди — выход. С облегчением я выбираюсь сквозь щель наружу; подруги тянутся за мной.

Пиппа смахивает с рукава грязь.

— Ужасный туннель. Я чувствовала, как что-то страшное жарко дышит прямо мне в шею.

— Это была я, — признается Энн.

— Где это мы? — спрашивает Фелисити.

Мы вышли на открытую всем ветрам пустошь, окруженную кольцом остроконечных вершин. Падает легкий снег. Снежинки липнут к ресницам и волосам. Вэнди поднимает лицо навстречу снегу.

— Ох, как хорошо, — вздыхает она.

Темные тяжелые тучи повисли над горами. Их прорезают белые вены света, слышен гром. И сквозь прозрачную завесу снега я вижу это: древний, потрепанный ветрами ясень, толстый, как десять человек, и высокий, как дом, величественно стоит на небольшом пятне зеленой травы. Его ветви раскинуты во все стороны. Дерево притягивает к себе; я не в силах отвести взгляд. И я знаю, что это дерево из моих снов. Вильгельмина Вьятт хотела, чтобы я нашла именно его.

— Дерево Всех Душ, — благоговейно произношу я. — Мы нашли его.

Снег тает у меня на лице, но меня это не заботит. Магия мягко гудит во мне, как будто зовет куда-то. Этот звук пронизывает сухожилия; он пульсирует в крови музыкальным рефреном, припевом, который я не могу пока спеть, хотя мне очень хочется.