Прекрасное далеко

Мир будущего, в котором родилась Катя, оказался довольно страшным и жестоким. Она все же добилась от мамы правды о так называемых демонах и с ужасом узнала, что рогатые черти, страшные мутанты и прочая нечисть вполне материальна. И всякие обряды и ритуалы это совсем не сказки, они действительно позволяют открыть врата ада. Точнее, варпа, откуда и лезет вся эта погань. Задача которой поглотить твою душу. И все это не было какими-то бреднями умалишенных религиозных фанатиков, а взаправду. В Империуме существовало много культов различных Темных Богов, с которыми когда успешно, когда не очень боролась Инквизиция. И если проигрывала, то частенько уничтожала планету целиком, чтобы зараза заражения Хаосом не распространилась дальше по галактике. Потому что как правило на таких планетах открывались порталы в варп и именно оттуда лезла вся эта погань. А вместе с еретиками погибали и ни в чем не повинные люди. Катя никак не могла понять, почему необходимо делать именно так, ведь их же можно спасти, но на ее вопросы у мамы не было ответов. Да и подробностей она все равно не знала, так нахваталась по верхам, а половину сама же и придумала или слышала от отца. Саманта просто пожимала плечами и говорила, что скверна Хаоса поражает всех, неважно касался ты ее или же только видел издали. Это как вырезать опухоль, приводила пример она. Нормально функционирующие здоровые клетки начинают меняться и лавинообразно заражают все остальные и если вместе с ними не отрезать часть пока еще здоровой ткани, то больного не спасти. Также и с Империумом. Человеческая цивилизация — точно такой же организм, который подвергается атаке со стороны вирусов-ксеносов и всяких инфернальных демонов. А Инквизиция, имперская гвардия, космодесант — это доктор. Хирург, который одним движением отсекает зараженные клетки. Все это, конечно, приблизительная аналогия и Катя это понимала, что проблема выглядит гораздо глубже и сложнее, но вот понять и принять не могла. В ее время к людям различных национальностей, рас, и цвета кожи относились более терпимее. Это не говоря уже про всяких геев и лесбиянок, которые марши в крупных городах устраивали, проповедуя «чистую любовь». Но вот здесь за подобные извращения ты сразу же мог попасть в застенки Инквизиции, а потом и расстрелян. Потому что многие культы практиковали подобные мерзкие ритуалы и это наводило на определенные мысли, а так ли все хорошо было в ее прошлом. И вот тут Катя кое-что вспомнила.

Она каждый раз возвращалась к воспоминаниям свой смерти, к словам того главного мужика, который вырезал ей сердце, а перед этим убил насильника. Все это было очень похоже на проведение кровавого обряда, в котором требуются органы девственницы. Которой она была до изнасилования. И этот урод, который пыхтел сзади, тоже был им зачем-то нужен. Катя не рассказывала об этом матери, ограничившись только несколькими словами. Незачем ей это знать. И девушка была убеждена, что ее перерождение произошло здесь не просто так. Скорее всего кто-то из высших сфер позаботился о ее душе и вручил ей в руки священную месть – найти пособников этого урода и прикончить их. И место ее не в Ордене механикусов, а в священной Инквизиции! А задача — бороться с проявлениями Хаоса. При этих мыслях Катя опять же разозлилась, но вылить злобу было не на кого и она просто сдулась. Выпустила пар, так сказать. Впустую потратила свои силы, подумала она, а ведь могла узнать что-нибудь интересное. Она уже давно заметила, что знание приходит к ней во время сильной эмоции, обычно ей являлась злость. Радость тоже хороша, но дар при ней срабатывает очень редко, можно сказать – никогда. И он очень избирателен, Катя так и не может сосредоточиться, поймать его и подчинить, чтобы контролировать. И уроки мамы тоже пока не помогают, хотя она и старается, дает дельные советы, которые помогли ей овладеть экстрасенсорикой. А вот с памятью у нее все в порядке, можно сказать, что вообще никаких проблем нет. Во-первых, она помнит многие знания, полученные ей еще при прошлом этапе обучения и во-вторых, может легко их применить здесь, в будущем. Хотя бы в первое время.