Преисподняя

– Мелкий демон Абонидес, что-то вроде секретаря Красавца по связям с общественностью. Чтобы добраться до Красавца, вам придется иметь дело с ним. Дверь за лестницей. Постучитесь восемнадцать раз – трижды по шесть стуков.

– Число Зверя, – пробормотал я.

– Число как число, – отозвалась Цинна и повернулась к стойке бара.

ГЛАВА 6

Никто не остановил нас, пока мы шли к задней двери. Я постучал так, как сказала Цинна, и дверь медленно, со скрипом отворилась. Комната отсвечивала кроваво-красным от факелов, вставленных в стенные зажимы, но было слишком темно, чтобы разглядеть обстановку. Затем я увидел стены комнаты, и по моей спине пробежал холодок. Казалось, они были сделаны из прозрачного стекла, и за ними гримасничали лица проклятых грешников, корчащихся в вечной муке.

Постепенно я осознал, что лица просто нарисованы, а ощущение движения было результатом артистического гения художника и колеблющегося света факелов. Мы с Рэчел вошли внутрь и подождали, пока наши глаза не привыкли к полумраку.

Справа от нас стояла массивная ваза, слева – огромный письменный стол, казавшийся вырезанным из цельного куска красного дерева. С обеих сторон стола возвышались статуи каких-то демонов. Возможно, это были боссы Красавца, и их присутствие здесь означало не больше, чем портреты Солейна Солюкса в кабинетах служащих Божьей Десницы. Обстановка представляла собой сочетание мебели из старых гангстерских кинофильмов и древнего ближневосточного стиля.

– Шумеры? – спросил я у Рэчел.

– Ассирийцы, – шепотом отозвалась она.

Я всегда мог рассчитывать на Рэчел в гуманитарных вопросах. Ее мозг работает, как лазерный дисковод со скоростным доступом. Иногда она сама удивляется, какие подробности ей удается вспомнить, особенно в стрессовом состоянии. Если сейчас она нервничала так же сильно, как и я, то, пожалуй, могла бы процитировать всего Шекспира. Я был рад, что в кармане моих брюк лежит пистолет, хотя оружие не может причинить вред демону.

– Эй! – позвала Рэчел, и ее голос неестественным эхом отразился от стен. – Здесь есть кто-нибудь?

– Ха-ха-ха-ха!

Мы оба подскочили от неожиданности, когда из темного угла семенящей походкой выбежал один из самых отвратительных маленьких демонов, каких мне приходилось видеть. Росту в нем было не больше трех футов, причем он был целиком покрыт жесткими золотистыми волосами. Обязательная пара рожек и клиновидная бородка дополнялись маленьким бесформенным туловищем и козлоподобными ногами. Копытца были заключены в подкопытники из блестящей кожи, что составляло его единственный наряд, за исключением черного галстука-бабочки на белом воротничке вокруг косматой шеи. Огромные глаза с оранжевыми белками и черными прорезями зрачков больше всего напоминали зенки обезумевшей кошки. Это мог быть только Абонидес.

Он выбежал вперед, как будто собирался напасть на нас, и я невольно выхватил пистолет. Он застыл как вкопанный и вскинул косматые лапы, а затем завопил высоким, дребезжащим голосом:

Что это? Я ль тому причиной,

И рок ли злой меня уже настиг,

Что алчет род людской моей кончины?

Молю вас, осознайте сей же миг:

Не я питаю адские колодцы,

Красавец – вот кто здешний истопник!

– Не верю своим ушам, – пробормотала Рэчел. – Демон, разговаривающий терцинами!

Я с трудом оторвал взгляд от уродца и уставился на нее:

– Что?

– Это итальянская стихотворная форма, возникшая в тринадцатом веке, – пояснила она. – Трехстишия с перекрестными рифмами: aba, bcb, cdc…

Обычно я восхищаюсь эрудицией Рэчел, но сейчас у нас не было времени на лекции о поэзии.

– Ладно, мы поняли, – обратился я к демону. – Где твой хозяин? Мы хотим его видеть.

Узреть его? Не каждому дается,

Лишь избранным доступна эта честь.

Готовьте вашу лепту, инородцы!

Я призову его, коль срочность есть.

Но трудоемка колдовства основа.

Сперва ответствуйте: какая ваша весть?

Обитатели нижнего мира, будь то гангстеры или демоны, необычайно скрытны. Они обожают пароли, шифры, магические жесты и тому подобную чепуху. Но сегодня я был не в настроении терпеливо слушать. Я подошел к маленькому волосатому поэту и ухватил его за козлиную бородку.

– Послушай, велеречивое маленькое дерьмо, меня зовут Гидеон Эшанти, а это Рэчел Брак. Мы уже внесли свою лепту, в чем бы она ни заключалась. А теперь зови своего хозяина, иначе я начну выдергивать из твоей бороды по одному волоску. By компрене?

Абонидес нервно захихикал (звук был похож на урчание кошек, дерущихся в мешке) и произнес:

Твой облик хмур, и смотришь ты сурово,

Намеренья твои весьма ясны.

Что ж, я готов твое исполнить слово -

Приступим же, во имя Сатаны,

И вызовем для дружеской беседы

Красавца из неведомой страны!

– Это уже на что-то похоже. – Я выпустил его бороду.

– Отличная работа, мистер Дипломат, – похвалила Рэчел.

Я мрачно взглянул на нее:

– Ты хочешь стоять здесь весь день и разгадывать его ребусы?