Прегрешения богов

   Паслена повернулась к нам. Вокруг нее кругами расходилась рябь энергии, как волна зноя в жаркий день. Волосы белым нимбом встали вокруг головы под этим магическим ветром. Именно эта магия и позволяет «человечку» таких размеров жить, не потребляя еды больше собственного веса, как приходится колибри и землеройкам.

   — Не торопись, — сказал Холод.

   Кожа у него похолодела — это его магия пробуждалась покалывающим зимним морозцем. Наведенный мной гламор ушел — и потому, что держать его с пробуждением магии Холода стало трудней, и потому, что я надеялась привести малышку в чувство.

   Ее крылья остановились — она словно запнулась в воздухе, как спотыкается человек на неровном полу. Я успела разглядеть за миниатюрными плечами прозрачные стрекозиные крылышки. Она провалилась вниз, но успела прийти в себя и снова взлетела на уровень глаз Дойла и Холода. Отлетев чуть в сторону, чтобы видеть их обоих сразу, она зависла в воздухе. Ее энергия утихала на глазах.

   Она неловко изобразила реверанс:

   — Откуда бедной фее знать, как себя вести, если вы прячетесь под гламором, принцесса?

   Я попыталась обойти Холода, но уперлась в выставленный локоть. Пришлось говорить из-за его спины.

   — А ты бы напала на нас, будь мы просто смертными с примесью крови фейри?

   — Я думала, вы из этих жутких людей, притворяющихся эльфами.

   — Наших подражателей?

   Она кивнула. Светлые волосы легли на плечи красивыми кольцами — от магии они как будто закурчавились сильней.

   — А чем тебя пугают люди-эльфы? — спросил Дойл.

   Она стрельнула глазами в его сторону и снова повернулась ко мне, словно боялась даже смотреть на него. Дойл веками был убийцей на службе королевы; пусть он сейчас служит мне, прошлого это не отменяет.

   Ответила она, обращаясь ко мне:

   — Я видела, как они спускались с холма, где… — Она не смогла закончить фразу. Закрыла ладонями глаза и разрыдалась.

   — Паслена, — сказала я. — Я сочувствую твоей утрате. Но я правильно поняла, что ты видела убийц?

   Она кивнула, не отрывая ладоней от лица, и зарыдала громче — удивительно громкие звуки от такого крохотного создания. Рыдания были несколько истерические, но ее можно было понять.

   Роберт метнулся мимо нее к Эрику, схватил его за руку, спрашивая, не ушибся ли он. Эрик помотал головой — нет.

   — Мне надо позвонить, — сказала я.

   Роберт кивнул, и по его глазам я поняла, что он догадался и кому я буду звонить, и почему не хочу говорить отсюда. Маленькая фея никому не хотела говорить, что она видела, а я собиралась звать сюда полицию.

   Роберт провел нас на склад, расположенный за кабинетом, но прежде вызвал Фар Даррига и оставил приглядывать за Эриком и феей. Приставить к ней охрану было очень правильным решением.

   Холод и Дойл оба пошли со мной, но я сказала:

   — Кому-то из вас нужно здесь остаться.

   Дойл велел остаться Холоду. Холод не спорил; он за века привык подчиняться приказам Дойла. Почти все мои стражи подчинялись ему не думая.

   Дойл прикрыл за нами дверь, а я набрала сотовый Люси.

   — Детектив Тейт слушает.

   — Это Мерри.

   — Что-нибудь нашла?

   — Хочешь свидетеля, который мог видеть убийц?

   — Издеваешься? — спросила она.

   — Ничего подобного. Кажется, такой есть.

   Она едва ли не рассмеялась.

   — Где вы находитесь и кто твой свидетель? Мы пришлем машину и его заберем.

   — Это фея-крошка, и очень маленькая. Вряд ли она вынесет поездку в машине — металл и техника.

   — Черт. Ей же и в здание войти будет трудно?

   — Вполне возможно.

   — Еще раз черт. Скажи, где вы, и мы приедем. Там найдется место, где ее можно допросить?

   — Да.

   — Давай адрес. Выезжаем.

   Она шла, почти переходя на бег, я слышала, как шуршат по траве ее брюки.

   Я назвала адрес.

   — Не двигайтесь с места. Я пошлю ближайших к вам патрульных для охраны, но у них не будет амулетов, только оружие.

   — Мы подождем.

   — Мы приедем через двадцать минут, если только нашу сирену и мигалки все же заметят.

   Я улыбнулась, хоть она меня и не видела.

   — Тогда через полчаса. Тут все движение стоит намертво.

   — Держите оборону. Мы едем.

   Я услышала завывание сирены, и Люси отключилась.

   — Они едут. Люси просит нас остаться здесь и после прибытия ближайших к нам полицейских, — сказала я.

   — Потому что они магией не владеют, в отличие от убийц, — догадался Дойл.

   Я кивнула.

   — Мне не нравится, что она подвергает тебя опасности в своих целях.

   — Не в ее целях. А для того, чтобы предотвратить новые убийства наших сородичей, Дойл.

   Он внимательно на меня посмотрел, вглядываясь в лицо, будто в первый раз видел.

   — Ты бы и без ее просьбы осталась.

   — Да, пока они нас не выгонят.

   — Почему?

   — Никто не должен убивать нас безнаказанно.

   — Когда мы узнаем, кто это сделал, ты намерена отдать их под человеческий суд?

   — Ты предлагаешь обойтись с ними на старый манер? — Теперь уже я вглядывалась в его лицо.

   Он кивнул.

   — Думаю, лучше под суд.

   — Почему?

   Я не стала пропихивать идею о том, что так положено поступать. Мне случалось убивать из мести, и он это видел. Поздно прикрываться словами о святости жизни.

   — Потому что наше изгнание в мир людей становится постоянным, и надо учиться жить по их законам.

   — Проще было бы казнить убийц самим и сберечь деньги налогоплательщиков.