Преемники: от царей до президентов

"Бедняга Ники" — так часто именовала сына в своих письмах мать императора Мария Федоровна: все свое царствование совершал одну ошибку за другой. И первой был тот самый бал после кровавой Ходынки.

Пир во время чумы, где Ники весело кружился с молодой женой на глазах у гостей, смущенных шокирующим поведением государя, запомнился в России всем. Так что первые свои шаги на пути к пропасти Николай II и императрица Александра Федоровна сделали вальсируя. И классовая борьба тут совершенно ни при чем.

Это была личность не без странностей, или, как говорят психиатры о некоторых подобных пациентах, это была "как бы" личность, то есть личность ущербная, неполноценная, с немалыми пустотами. Писательница Зинаида Гиппиус заметила, вспоминая о прошлом, что "царя — не было" и что "от Николая Романова ушли, как от пустого места". В этом замечании есть большая доля правды.

Даже родители понимали, что Ники для престола негоден, но все остальные братья получились еще хуже. Ключевский, не без брезгливости наблюдая за последним царем, во всем винил датские гены:

С Александра III, с его детей вырождение нравственное сопровождается и физическим. Варяги создали нам первую династию, "варяжка" испортила последнюю.

Несет ли волевая и далеко не глупая Мария Федоровна ("варяжка") вину за гибель династии? Потомство и вправду получилось так себе, но чьи гены здесь больше виноваты — немецкие или датские, — вопрос спорный. Николай II не смог передать трон своему единственному сыну Алексею, смертельно больному гемофилией. Но это "приданое" в дом Романовых принесла не мать, а жена Николая — Александра Федоровна, или Аликс, дочь великого герцога Гессен-Дармштадтского Эрнеста Людвига IV.

Известна история о том, как на одном из торжественных приемов во дворце Александр III, уединившись от всех со знатоком XVIII века Барсковым, шепотом выпытывал у него, не знает ли тот, кто все-таки на самом деле был отцом Павла I. На что Барсков с откровенностью хирурга, привыкшего резать по живому, ответил, что вообще-то, учитывая характер Екатерины, им мог быть кто угодно, хоть чухонский крестьянин, но скорее всего прапрадедом его императорского величества был граф Салтыков. "Слава тебе Господи, — перекрестился государь, — значит, во мне есть хоть немного русской крови".

Если и впрямь царскую родословную подправил Салтыков, то это последнее вливание свежей крови в династию "русских царей". Если же отцом Павла являлся все-таки Петр III, то русской крови в Романовых еще меньше, примерно как вина в реке.

Начиная с Николая I, им всем страстно хотелось быть русскими. И все они тем не менее с необычайным упорством следовали установленной традиции — женились на принцессах из одного и того же германского питомника, где все были друг другу уже трижды, если не больше, родственниками. Стоит ли после этого обвинять во всех грехах одну "варяжку"? Как говорил Гораций, "мера должна быть во всем, и всему, наконец, есть пределы".

Царская династия эти пределы явно преступила, чем и помогла русским марксистам.

Повторять хорошо всем известные трагические события последнего царствования, полагаю, не стоит. Отмечу лишь одно. Рок роком, но Николай, напоминая этим Петра III, нигде не упустил случая, чтобы ему помочь.

Лишь один пример — Русско-японская война.

Как утверждает "Всемирная история войн", основной причиной русско-японского столкновения "был геополитический конфликт, создавший на Тихом океане ситуацию пата". Имеется в виду, что русский флот оказался блокированным в Японском и Желтом морях японскими силами. Но одновременно сам русский флот угрожающе нависал (эффект так называемой стратегической тени) над Японией, перекрывая таким образом Стране восходящего солнца "все возможные направления экспансии". Между тем "само географическое положение вынуждало Японскую империю развиваться через войны, — замечают военные историки. — Она стала "державой европейского уровня", выиграв войну с Китаем. Она стала "великой державой" после победоносной Русско-японской войны. А в ходе конфликта с США в 1941–1945 годах Японская империя пыталась стать "мировой державой"".

Если следовать изложенной выше логике, то Русско-японская война являлась неизбежной. Даже если бы Россия убрала из Тихоокеанского региона свой флот, столь беспокоивший японцев, то она никак не могла отбуксировать на Балтику весь русский Дальний Восток, а он наряду с китайскими и корейскими территориями и был одним из самых желанных и "возможных направлений японской экспансии".