Предтеча(Повесть)

Такой, применявшийся с незапамятных времен способ позволял быстро и без особых хлопот преодолевать широкие водные преграды, поэтому начинавшаяся переправа Турая не беспокоила. Он равнодушно оглядел излучину реки, по которой уже плыла первая сотня, и перевел взгляд на крепость, откуда доносилась пушечная пальба. Турай горько вздохнул: судя по рассказу возвратившихся оттуда посланников, в городке было немало золота, он же, выполняя приказ хана, вынужден был уплывать от него. Быстрота переправы, резвость лошадей и хотя бы малая задержка под крепостью — вот что поможет ему оторваться от главного войска, а там уж он наверстает упущенное и возьмет богатую добычу с русской земли. Турай хотел было послать своих нукеров с приказом поторопиться, но тут его внимание привлек ближний шум военной стычки — вырвавшиеся из крепости наскочили на переправу и завязали бой.

— Сколько неверных? — спросил Турай у прибывшего с этой вестью.

— Не более сотни, — ответил тот.

Мирза пожал плечами и отвернулся — стоит ли беспокоиться о такой безделице! Однако шум стычки не стихал, и Турай нехотя тронул коня.

Сход к реке был забит лошадями. Брошенные своими хозяевами, они метались в узкой горловине между двумя холмами. Воины, занятые приготовлением вязней, выскакивали из кустов и пытались поймать лошадей, на которых было оставлено боевое оружие. Однако многие падали, сраженные стрелами, — русские лучники, засевшие на противоположном холме, били метко. Турай громко выругался: непредвиденная задержка разозлила его.

На подходе была следующая тысяча, а эти все еще не освободили берег.

— Жалкие трусы! — закричал он, выскочив к реке. — Вы не войско, а навозная жижа шелудивых коней! Бегите туда, — указал он плетью на холм, — и залейте нечестивых!

Воины бросились выполнять приказ своего темника. Все выше и выше взбирались она по холму, тесня малочисленного врага. Турай торопил их громкими криками, нетерпеливо поглядывая на приближающееся к переправе облако пыли — шла вторая тысяча, и он послал нукера, чтобы придержать ее.

Внезапно из-за недальнего леса выскочил конный отряд. Всадники, выставив длинные пики, понеслись с громким боевым кличем прямо к переправе. Они быстро достигли горловины и стали теснить низкорослых татарских лошадей к реке. Сотни взбесившихся, никем не управляемых животных бросились в воду. Все смешалось, топот и ржание коней, крики сбитых и стоны раненых заглушили голос Турая. Вскоре и сам он, не сумев сдержать своего коня, вывалился из седла, и верные нукеры чудом вытащили его полуживым из общей свалки.

Первая тысяча татарского тумена была разгромлена русским отрядом, выведенным Беклемишевым из алексинской крепости. Незадачливый воевода, увидев у переправы большое татарское войско, испугался и готов был уже снова укрыться за крепостными стенами. Однако великокняжеский стремянной да и все ратники, в ушах которых еще стояла прощальная брань алексинцев, были настроены по-боевому. Василий, отобрав самых метких и проворных стрелков, укрылся в зарослях холма и стал расстреливать рассыпанных по кустам, готовящихся к переправе татар. Остальная часть отряда, вырвавшись из засады, завершила разгром обезоруженного врага. Теперь русские ратники сами спешили с переправой, воспользовавшись заготовленными плотами и вязкими. На их счастье главные силы татарского тумена стояли за лесом, ожидая приказа о движении к переправе. Когда вторая тысяча прибыла на берег, последние русские всадники были уже на середине реки.

Пришедший в себя Турай приказал немедленно догнать и сурово покарать неверных. Его воины бросились в погоню, наскоро прихватив все то, что помогло бы им держаться на воде. Степняки были плохими пловцами, многие утонули, иных быстрое течение реки отнесло далеко за излучину, но и тех, кто достиг берега, было довольно для малочисленного русского отряда.

На левом берегу Оки завязалась жестокая сеча. Русские воины, расстреляв все стрелы, рубились в сабельном бою. Люди и кони были измучены трудной переправой и едва ли не валились с ног от усталости. Всадники с трудом поднимали одеревеневшие руки, почти каждый из них был ранен. Многие уже навечно остались лежать на широком заливном лугу, а живые готовились к смерти. Татары, охватившие русский отряд широкой дугой, постепенно подтягивали края, все уже и уже сжималась их удавочная петля. Когда они появились за спиной, Беклемишев протиснулся к Василию и закричал:

— Одолели нехристи, нету мочи! Бечь надо, покуда вовсе не сгинули!

Василий, тяжело хватая воздух, посмотрел на него бессмысленным взглядом — он только что вырвался из тесного клубка окруживших врагов. Его щека была рассечена сабельным ударом.

— Бечь, говорю, надо! — снова крикнул Беклемишев. — Казна государская при мне, неужто поганым оставлять?

— Эх, воевода! Жил скаредно, так хоть помри праведно! — ответил ему Василий и снова ринулся в бой.